Как человек может бороться с грехами, приближаясь к пониманию Истины?

1. Рассеянность в молитве

 

Сколько бы не было причин, по которым рассеивается ум во время молитвы, они связаны с превознесенным над другими людьми «Я» человека, которое хочет доказать свою правоту перед Богом. Гордость, в первую очередь, уничтожает благоговение к Богу и святым, предлагает надежду на что угодно, только не Господа. Но как можно надеяться на «что-то»: бездушную вещь, удачный случай, момент, свойство, явление природы или даже качество человека? Разве можно ожидать помощи от чего попало, не веря, что Бог промышляет над всем и видит все? Потому быстро рушатся наши надежды, что надеясь, даже и на доброту какого-то человека, мы забываем о Боге и о душе. Самое страшное, когда христианин надеется на творящего зло, оправдывая себя тем, что сам не совершает злого поступка, а только пользуется чужими плодами себе во благо. Но не благом окажется неправедное богатство, а злом.

 

Великовражский старец о.Григорий Долбунов говорил: «Если мы можем помочь человеку и не помогаем, Господь не услышит нашей молитвы, как бы мы ни старались. Если человек ждет от нас помощи, мы должны ему помочь». Льстивые люди, также как и коварные, не будут услышаны Богом. Их мысли двояки, а дела лживы. Даже если они захотят сделать добро, то лукавый все равно будет рядом, чтобы по возможности искусить, отвратить от истины, вложив в чужой ум свою мысль. Вот почему первая мысль, которая возникает в трудной ситуации, может быть не от Ангела-хранителя. Ведь он отступает, когда мы начинаем прогонять его своими смертными грехами. Первую мысль надо слушать в мирном духе, а если сомневаешься в том, имеешь ли его, то испытывать себя. К примеру, не знаешь, какую лучше купить машину. Помолишься, подумаешь, какая нужна, для чего, какими средствами обладаешь и т.д. Вот о какой машине возникнет больше добрых помыслов и молитва потечет, как река, ту и приобретай. То, что куплено со спокойной совестью, спокойствие и принесет.

 

Надеяться в молитве только на свой разум – губить свою душу. Необходимо проявлять мудрость, когда ум, душа и тело согласуются между собой. Надеяться на то, что сегодня не будешь рассеян в молитве – надеяться на случай или на свою внимательность. Не к этому призывает Бог. Он ждет каждого человека с его просьбой, его благодарностью, которые отражают слова многих молитв, составленных святыми людьми, научившимися вверять свою жизнь Богу; познавшими, как лучше исправить себя, как лучше просить и благодарить. Господь услышит ту молитву, которая произносится от души, хотя вражеские силы также не замедлят в устроении препятствий человеку. Преодолевая их, польза молитвы будет двойная: получение власти над страстями и творение добрых дел.

 

Часто благоговейные родители, чтобы приучить детей ко внимательному слушанию того, что читается и поется в церкви, после богослужения просят рассказывать, что они усвоили из прочитанного, например, Евангелия, Апостола, проповеди и проч. И это полезно в отношении не одних только малолетних детей, но и взрослых. Если при чтении книги важно не столько прочитать ее, сколько поразмыслить над ней, если в обычной беседе важно не только сказать, но и выслушать другого, то тем более, читая молитву, следует подумать над словами ее и, произнеся молитву Богу, нужно выслушать и ответ Его.

 

Христианину, писал прав. Иоанн Кронштадский, надлежит с благоговением приступать к молитве, к этой живой беседе с Богом. “Молясь Богу, надо всегда представлять себе Его безконечное величие, поклонение Ему тысячей-тысяч и тьмы-тем ангелов небесных и святых, также Его вездесущие и всеведение, Его безконечную благость, правду и святость. Всегда считай за великое счастие беседовать в молитве с Господом или с Пречистою Госпожею Богородицею, или с ангелами, или со святыми человеками, и с радостию, да и с трепетом благоговения молись им, всегда памятуя, с Кем ты беседуешь, нечистый и ничтожный червь. Дорожи постоянно и неизменно этим высочайшим счастием, этим блаженством, которое представила тебе безконечная благость Бога твоего, и не забывайся во время молитвы твоей. Тебе внимает Бог, тебе внимают ангелы и святые Божии человеки.”

 

Простой и кроткой молитвы ожидает Господь. Он знает, что во время молитвенного правила человек будет рассеиваться в зависимости от того, какие грехи будут проявляться в большей степени: излишняя привязанность к чему-либо или кому-либо может потянуть за собой образы встречи, маловерие может задать многочисленные вопросы, гордость может спровоцировать в воображении целые сценарии действий, как оправдаться, как отомстить и т.д. Житейские события в это время довлеют над духовными, и что человека интересует днем, о том он вспоминает вечером. По сути это уже не молитва, это мысленный разговор с людьми, а не с Богом. И все же долготерпеливый Бог ожидает нашего обращения, нашей искренности и готов помочь при первом зове души.

 

Почему крестное знамение помогает нам молиться? Наложив на себя крестное знамение, человек привлекает на себя благодать Божию, помогающую ему преодолеть искушения и обратиться к Богу, Богородице, Ангелу, святым. Оно налагается на человека во имя Святой Троицы: «Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа. Аминь». Некоторые говорят, что крестное знамение отвлекает их от молитвы, что легче выслушать все, не совершив физического труда. Но молитва – это не сказка, которую рассказывают детям на ночь. Не лучше ли признать свою немощь и сказать Богу: «Господи, я такой, как есть, со всеми своими грехами. Я не смогу чисто помолиться, но прими мою молитву, потому что хочу исправиться, хочу покаяться словами этих молитв, хочу пообщаться с Тобой дольше, чем вчера, хоть на секунду».

 

Конечно, молитвенный дух есть отражение духовной жизни. Истинные признаки истинной молитвы, говорил свт. Игнатий Брянчанинов, - это непарительность, немечтательность, умиление и любовь к ближним. Если их не иметь в жизни, то они не смогут появиться просто так при сухом чтении молитв. Путь к теплой или даже горячей молитве лежит через смирение. Со смирения начинается любое доброе дело. Со смиренной Иисусовой молитвой или молитвы мытаря начинается любое молитвенное правило. Ведь только признание себя грешным делает общение с Богом более откровенным и искренним. Тогда даже бесы не позволят строить свои препятствия, а отойдут подальше. Уместно вспомнить случай про то, как преп. Агафон исцелил бесноватого. Бес, не желая выходить из человека, сказал старцу: «Выйду, если только позволишь спросить тебя об одном: кто есть грешник («козлище») и кто есть праведник («агнец»)?» Преподобный ответил: «Грешник перед тобой – это я, а кто праведник-агнец – про то ведает один Бог». Услышав такой ответ, бес громким голосом возопил: «Вот за смирение твое выйду!» И тотчас вышел. Когда же во время молитвы устает тело, и ум начинает отклоняться от столь важного духовного труда, то необходима крепкая вера в помощь Божию, в то, что слышимое или читаемое в этот момент касается твоих конкретных проблем и поможет в дальнейшем решить их. Даже отвлекшись на тему волновавшего тебя днем разговора, можно быстро вернуть свой ум к слову молитвы и завершить им свою мысль: «Сказано... (отрывок из молитвы), значит и в моем деле нужно такое же размышление». Может для того ты и вспомнил о каком-то человеке или проблеме, чтобы лучше осознать свои проступки, помолиться о ком-то? Но не стоит долго задерживаться на этом воспоминании, особенно, когда слушаешь, а не читаешь молитвы сам. Ведь не всегда есть возможность остановиться во время молитвенного правила и духовно размыслить об этом. Просто надо верить, что Бог рядом и слышит все. Как это возможно? Мысль подобна молнии, поэтому не стоит беспокоиться о том, что не успел подольше помолиться о чем-то. Если же хочешь, то до или после правила, можешь отдельно поговорить с Богом, когда будешь ехать в транспорте, например на работу. Схиигумен Савва (Остапенко) говорил: «Не бросай молитвы, когда враг нагоняет тебя бесчувствие; кто понуждает себя в молитве при сухости души – тот выше молящегося со слезами». Никогда не нужно стесняться того, что не совершен в молитве, стыдиться говорить об этом на исповеди, пытаться оправдываться. Будь мирен. Сухость души – последствие не чужих, а твоих грехов. Наше дело – каяться и стучать в двери Божиего милосердия.

 

Существует много способов, позволяющих удерживать свой ум от блуждания. Один из них - Иисусова молитва. Замечено, что чем чаще человек читает ее в течение дня, тем легче ему вычитывать правило вечером. Саму Иисусову молитву или какую другую краткую молитву также можно читать во время молитвенного правила, особенно когда его читают другие, а вы слушаете. Главное, чтобы молилась душа. Только поначалу лучше начать с малого – произносить ее мысленно после каждой молитвы из правила. Тогда начинаешь «считать» молитвы, но не количеством. Нужно ли Богу формальное внимание? Представьте себе добрых мать и отца, к которым прибегает за советом сын. Малыш готов поделиться с ними чем угодно, рассказать о всем ради того, чтобы узнать, как правильно поступить, или чтобы поделиться радостью. А если он будет думать о том, какие лучше подобрать слова, да как подойти, то на пути он потеряет свою детскую искренность и не сможет в итоге сказать всего того, что хотел. Вот и мы должны спросить у Бога все, что хотели, в молитве. Некоторые думают, что, слушая молитвы нельзя ни о чем думать другом, а только воспринимать сказанное и соглашаться с ним. Но при этом прошения и благодарения почему-то не соотносятся с реальной жизнью. Это тоже, что сказать себе, что надо сделать, каким быть, а ничего не делать. Молитва должна слиться с конкретными поступками и делами. Говорить с Богом нужно о своей душе и о помощи другим людям, каясь в своих конкретных грехах и изливая свою любовь. В таком случае читаемое или слышимое наполняется новым содержанием. Иными словами, ум в это время должен работать на благо человеку. И если ты устал так, что не можешь стоять или даже слушать, говори своими словами или читай, что хорошо помнишь наизусть. Если же слова не можешь сказать даже умом, то молись духом, а по возможности отдохни. Только не расслабляйся до такой степени, что подойдет враг и скажет: «Поспи немного, потом дочитаешь». Уснешь – и проснешься на следующий день, так и не дочитав. Лучше дать телу такой отдых, который не заставит тебя долго спать. Некоторые святые спали на коленях, чтобы проснуться вскоре, кто-то спал стоя, кто-то ложился не снимая одежды на что-то малоудобное для сна, кто-то заводил будильник и т.д. Пока можешь, нужно терпеть. Важно только не переутрудить себя до такой степени, что потом будешь не в состоянии молиться. Найти меру поможет Бог. Он дает силы, когда кажется их нет; Он дает смирение, когда ум начинает гордиться; Он исцеляет, когда одолевает болезнь; Он дает благодать молитвы, которая преображает душевный мир.

 

При Преображении, как отмечает свт. Филарет Московский, Господь показал силу молитвы. «Дух молитвы, сливаясь с Духом Божиим, исполнил светом душу Иисусову; преизбыток сего света, не удерживаясь в душе, пролиялся на тело – и просиял в лице; не вмещаясь и здесь, осиял и преобразил самую одежду; расширяясь еще далее, объял души апостолов – и отразился в восклицании Петровом: Добро есть нам зде быти, прошел в область внутреннего мира – и привлек оттоле Моисея и Илию; достиг самых недр Отца небесного – и подвигнул любовь Его к торжественному свидетельству о Возлюбленном: Сей есть Сын Мой возлюбленный. О, чудо молитвы, единым действием объемлющей небо и землю, и самое Божество! – Да не скажет кто, что сей пример молитвы до нас не относится, как дело Богочеловека. Он относится и до нас, христиане, ибо в нас то же, хотя не в той же степени, должно совершаться, что и во Христе... Молись, христианин, молитвой крепкой, от всей силы души твоей, молитвой прилежной и неотступной, молитвой благой и чистой, а если сего не обретаешь в себе, молись о самой молитве, и ты молитвой сперва приобретешь молитву истинную и действенную, потом сия все победит с тобою и все тебе приобрящет, возведет тебя на Фавор или в тебе откроет Фавор, низведет Небо в душу твою и душу твою вознесет на Небо».

 

От чувства благоговения к Богу приходит усердие в молитве. Один верующий ученый имел большое молитвенное правило. Порой, он роптал на недостаток времени, хотя признавал, что не имеет ни истинного усердия, ни благодарности Богу. Обычный его день состоял в том, что лучшее время дня он отдавал работе, а в свободное время молился, преодолевая усталость. За такую неотступность Бог помогал ему во всех делах, но все же совесть не находила покоя. Суета каждый день врывалась в его молитву и отвлекала ум, пока ученый, наконец, не воскликнул: «Господи! Ведь Ты говорил испытующим, что кесарево нужно отдавать кесарю, а Божие - Богу. Я же и лучшее время, свободное от работы, берегу для деятельности разума, науки, а худшее оставляю для молитвы. Прости меня и будь милостив к кающемуся грешнику». После этого произошла удивительная вещь. Отдавая лучшее время молитве, остатки времени оказывались не худшими, а весьма полезными для его деятельности. Научные труды задышали жизнью и увеличивались с каждым днем, а душа стала умиротворенной и благодарной Богу за все. Каждому дается столько, сколько он может вместить.

 

Одному семейному лицу св. Феофан Затворник пишет: "На случай надо уметь сокращать правило. Мало ли в семейной жизни случайностей. Когда дела не позволяют совершить вполне молитвенное правило, то совершайте его сокращенно. А спешить никогда не должно... Правило - не существенная часть молитвы, а есть только внешняя ее сторона. Главное же дело есть - молитва ума и сердца к Богу, возносимая со славословием, благодарением и прошением... и наконец с преданием Господу всецело. Когда есть такие движения в сердце, есть там и молитва, а когда нет, и молитвы нет, хотя бы вы целые дни простояли на правиле".

Также Феофан Затворник дает следующие полезные советы: "... Утром или вечером, постой немного, или посиди, или походи и потрудись в это время отрезвить мысль, отвлекши ее от всех земных дел и предметов. Затем помысли, кто Тот, к Кому ты обратишься в молитве, и кто ты, имеющий теперь начать это молитвенное к Нему обращение - и возбуди в душе соответствующее этому настроение самоуничиженного и благоговейным страхом проникнутого предстояния Богу в сердце. В этом все приготовление - благоговейно стать пред Богом, - малое, но немалозначительное. Тут полагается начало молитвы, доброе же начало - половина дела. Так установившись внутренно, стань затем пред иконою и, положив несколько поклонов, начинай обычное молитвословие: "Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе", "Царю Небесный, Утешителю, Душе истины" и прочее. Читай неспешно, во всякое слово вникай и мысль всякого слова до сердца доводи, сопровождая то поклонами. В этом все дело читания молитвы, Богу приятного и плодоносного. Вникай во всякое слово и мысль слова до сердца доводи, иначе - понимай, что читаешь, и понятное чувствуй. Других правил не требуется. Эти два - понимай и чувствуй, - исполненные как следует, украшают всякое молитвословие полным достоинством и сообщают ему все плодотворное действие. Читаешь: "очисти ны от всякия скверны" - восчувствуй свою скверноту, возжелай чистоты и с упованием взыщи ее у Господа. Читаешь: "остави нам долги наша, якоже же и мы оставляем должником нашим" - и в душе своей всем прости, и сердцем, все всем простившим, проси себе у Господа прощения. Читаешь: "да будет воля Твоя" - и в своем сердце совершенно предай Господу твою участь и изъяви беспрекословную готовность благодушно встретить все, что Господу будет угодно тебе послать. Если будешь так действовать при каждом стихе твоей молитвы, то у тебя будет надлежащее молитвословие".

В другом своем наставлении св. Феофан следующим образом систематизирует советы по прочтению молитвенного правила:

 

"а) никогда спешно не читайте, а читайте будто нараспев. В древности все читаемые молитвы брались из псалмов... Но нигде не встречаю слова "читать", а везде "петь"...

 

б) во всякое слово вникайте и не мысль только читаемого воспроизводите в сознании, но и чувство соответственное возбуждайте...

 

в) чтобы подсечь позыв на спешное чтение, положите - не то и то вычитывать, а простоять на читательном молитвословии четверть часа, полчаса, час... сколько обычно выстаиваете... и затем не заботьтесь... сколько прочитаете молитв, - а как пришло время, если нет охоты стоять далее, переставай те читать...

 

г) положив это, однако ж, на часы не посматривайте, а так становитесь, чтобы стоять без конца: мысль и не будет забегать вперед...

 

д) чтобы пособствовать движению молитвенных чувств в свободное время, перечитывайте и передумывайте все молитвы, которые входят в ваше правило, - и перечувствуйте их, чтобы, когда на правиле станете их читать, знать наперед, какое чувство должно быть возбуждаемо в сердце...

 

е) никогда не читайте без перерыва молитвы, а всегда перерывайте их своеличною молитвою, с поклонами, в средине ли молитв придется это сделать или в конце. Как только вспадет что на сердце, тотчас останавливайтесь читать и кладите поклоны.

 

Это последнее правило - самое нужное и самое необходимое для воспитания духа молитвенного... Иное слово так сильно подействует на душу, что душе не будет хотеться простираться далее в молитвословии, и хотя язык читает молитвы, а мысль все отбегает назад, к тому месту, которое так подействовало на нее. В таком случае остановись, не читай далее, а постой вниманием и чувством на том месте, попитай ими душу свою или теми помышлениями, которые оно будет производить. И не спеши себя отрывать от этого состояния, так что, если время не терпит, оставь лучше недоконченное правило, а этого состояния не разоряй. Оно будет осенять тебя, может быть, и весь день, как Ангел хранитель! Такого рода благодатные воздействия на душу во время молитвословия означают, что дух молитвы начинает внедряться и что, следовательно, сохранение этого состояния есть самое надежное средство к воспитанию и укреплению в нас молитвенного духа".

 

"Кончишь свое молитвословие - не тотчас переходи к своим каким-либо занятиям, а тоже, хоть немного, постой и подумай, что это тобой совершено и к чему это тебя обязывает, стараясь, если дано что восчувствовать во время молитвы, сохранить то и после молитвы", - пишет св. Феофан Затворник. "Не тотчас кидайся на обыденные дела, - учит преподобный Никодим, - и никогда не думай, что, совершив свое молитвенное правило, ты все окончил по отношению к Богу".

 

Полезно читать акафисты и каноны, Псалтирь. Но лучше всего, когда появится навык к Иисусовой молитве. Как ни странно, она самая краткая, легкая, но овладеть непрестанной молитвой может только человек совершенный в смирении. Хотя великую пользу обретет и новоначальный и неновоначальный, если будет вспоминать о ней тогда, когда душа голодна и алчет правды Божией, когда ей нужна помощь и когда благодарность Богу переполняет сердце и изливается потоком воды живой в молитве. О, действительно, велика живительная сила молитвы кающегося человека! «Диавол не терпит вони покаяния, - писал свт. Игнатий, - от той души, которая издает из себя эту воню, он бежит прочь с прелестями своими. Проходимая таким образом Иисусова молитва – превосходное оружие противу всех страстей, превосходное занятие для ума во время рукоделия, путешествия и в других случаях, когда нельзя заняться чтением и псалмопением».

 

Надо стараться делать так, чтобы душа обращалась к Богу в продолжение всего дня. Вот как советует обучаться этому св. Феофан Затворник: "Первое - необходимо в продолжение дня чаще взывать к Богу из сердца краткими словами, судя по нужде души и текущим делам. Начинаешь что, например говори: "Благослови, Господи!" Кончаешь дело, говори: "Слава тебе, Господи!", - и не языком только, но и чувством сердца. Страсть какая подымется, говори: "Спаси, Господи, погибаю!" Находит тьма помышлений смутительных, взывай: "Изведи из темницы душу мою!" Предстоят неправые дела и грех влечет к ним, молись: "Настави мя, Господи, на путь" или "Не даждь во смятение ноги моея". Грехи подавляют и влекут в отчаяние, возопи мытаревым гласом: "Боже, милостив буди мне, грешному". Так и во всяком случае. Или просто почасту говори: "Господи, помилуй; Владычица Богородица, помилуй мя. Ангеле Божий, хранителю мой святый, защити мя", - или другим каким словом взывай. Только сколько можно чаще делай эти воззвания, всяко стараясь, чтобы они из сердца исходили, как бы выжатые из него. Когда будешь так делать, частые будут у нас совершаться из сердца умные к Богу восхождения, частые к Богу обращения, частая молитва, а это учащение сообщит навык умного с Богом собеседования. Но чтобы душа так стала взывать, надобно наперед заставить ее все обращать во славу Божию, всякое свое дело, большое и малое. И это есть второй способ, как научить душу чаще днем обращаться к Богу. Ибо если положим себе в закон исполнять эту заповедь апостольскую, чтоб вся во славу Божию творить, даже едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте в славу Божию (1 Кор. 10, 31), то непременно при каждом деле вспомним о Боге, и вспомним не просто, а с опасливостью, как бы не поступить в каком случае неправо и не оскорбить Бога каким-либо делом. Это и заставит со страхом к Богу обратиться и молитвенно просить помощи и вразумления. Как мы почти непрестанно что-либо делаем, то почти непрестанно будем к Богу обращаться молитвенно и, следовательно, почти непрерывно проходить науку молитвенного в душе к Богу возношения. Но чтобы и это, то есть делание всего во славу Божию, душа исполняла как должно, надо настроить ее к этому с раннего утра - с самого начала дня, прежде чем изыдет человек на дело свое и на делание свое до вечера. Настроение это производится богомыслием. И это есть третий способ обучения души к частому обращению к Богу. Богомыслие - это благоговейное размышление о Божественных свойствах и действиях и о том, к чему ведение их и их к нам отношение нас обязывает, это размышление о благости Божией, правосудии, премудрости, всемогуществе, вездесущии, всеведении, о творении и промышлении, об устроении спасения в Господе Иисусе Христе, о благости и слове Божием, о святых таинствах, о Царстве небесном. О каком из этих предметов не стань размышлять, размышление это непременно исполнит душу благоговейным чувством к Богу. Стань размышлять, например, о благости Божией, - увидишь, что ты окружен милостями Божиими и телесно и духовно, и разве только камень будешь, чтоб не пасть пред Богом во излиянии уничиженных чувств благодарения. Стань размышлять о вездесущии Божием, - уразумеешь, что ты всюду пред Богом и Бог пред тобою, и не можешь не исполниться благоговейным страхом. Стань размышлять о всеведении Божием, - познаешь, что ничто в тебе не сокрыто от ока Божия, и непременно положишь быть строго-внимательным к движениям сердца своего и ума, чтоб не оскорбить как-нибудь всевидящего Бога. Стань рассуждать о правде Божией, - и уверишься, что ни одно худое дело не останется без наказания, и непременно положишь очистить все грехи свои сердечным пред Богом сокрушением и покаянием. Так, о каком свойстве и действии Божием ни стань рассуждать, всякое такое размышление исполнит душу благоговейных к Богу чувств и расположений. Оно прямо к Богу устремляет все существо человека и есть потому самое прямое средство к тому, чтоб приучить душу возноситься к Богу. Самое приличное, удобное для этого время есть утро, когда душа еще не обременена множеством впечатлений и деловыми заботами, и именно - после утренней молитвы. Кончишь молитву, сядь и, с освященною в молитве мыслию, начинай размышлять ныне об одном, завтра о другом Божием свойстве и действии и соответственное тому в душе произведи расположение. "Иди, - говорил святой Димитрий Ростовский, - иди, святое богомыслие, и погрузимся в размышление о великих делах Божиих", и проходил мыслию или дела творения и промышления, или чудеса Господа Спасителя, или Его страдания, или другое что, растрогивал тем сердце свое и начинал изливать душу свою в молитве. Так и всякий может делать. Труда немного, желание только и решимость надо, а плода много. Так вот три способа, как, кроме молитвенного правила, научить душу молитвенно к Богу возноситься, именно: посвящать утром несколько времени на богомыслие, всякое дело обращать во славу Божию и часто обращаться к Богу краткими воззваниями. Когда утром хорошо будет совершено богомыслие, оно оставит глубокое настроение к помышлению о Боге. Помышление о Боге заставит душу всякое действие свое, и внутреннее и внешнее, осторожно содевать и во славу Божию обращать. А то и другое - в такое поставят душу положение, что из нее почасту будут исторгаться молитвенные воззвания к Богу. Эти три - богомыслие, всего во славу Божию творение и частые воззвания суть самые действительные орудия умной и сердечной молитвы. Всякое из них возносит душу к Богу. Кто положил упражняться в них, тот скоро приобретет полагать в сердце своем навык восхождения к Богу. Труд этот походит на восхождение на гору. Чем выше подымется кто на гору, тем свободнее и легче дышит. Так и здесь, чем больше кто навыкает показанным упражнениям, тем выше подымет душу, а чем выше подымется душа, тем свободнее будет действовать в ней молитва. Душа наша по природе есть обитательница горнего мира Божественного. Там бы ей следовало быть неисходно и мыслью и сердцем, но груз земных помышлений и пристрастий влечет и тяготит ее долу. Показанные способы отрывают ее от земли мало-помалу, а там и совсем оторвут. Когда же совсем оторвут, тогда душа вступит в свою область и будет сладостно обитать горе - здесь сердечно и мысленно, после же и самим существом своим сподобится пред лицем Бога пребывать в ликах Ангелов и святых".

 

Не стоит обращать внимания на ощущения в теле, которые возможны при сосредоточенном внимании к себе во время молитвы. При излишнем обращении на них многие впадали в прелесть. "Не ищи в молитве наслаждений, - пишет святитель Игнатий (Брянчанинов), - они отнюдь не свойственны грешнику. Желание грешника ощутить наслаждение есть уже самообольщение... Не ищи преждевременно высоких духовных состояний и молитвенных восторгов". Необходимо наблюдать за тем, чтобы ум пребывал в покаянии и удалялся от развлечения. Это трудный путь, особенно, когда противник рода человеческого строит разные препятствия. Если же посмотреть на них разумно и найти мудрый ответ из Священного Писания, творений святых отцов, то препятствия перестают быть таковыми и вскоре проходят. Тогда молитвенное занятие становится свойственным уму и более легким для него. От ума же не следует требовать того, чтобы он пребывал в полной нерассеянности. Нужно мысленно показывать свою немощь и ветхость Богу, говоря: «Господи! Ты видишь всю ветхость мою!» - и, терпя, терпи великодушно немощь ума твоего. Не напрасны ведь сказаны слова: «Терпя, потерпех Господа, и внят ми, и услыши молитву мою: и возведе мя от рова страстей, и от брения тины, и постави на камени нозе мои, и исправи стопы моя. И вложи во уста моя песнь нову» (Пс. 39, 1-4).

 

Верный путь к чистой молитве - исповедание перед наставником своим, как перед Самим Господом, которое может вырвать вас из рук адовых и исправить помышления ваши. Один ученик пришел к своему авве и сказал: «Отче, у меня бывает такое плохое самочувствие, что не удерживает мой ум Иисусовой молитвы». Авва ответил иноку, чтобы продолжал читать ее в этом случае, сокращая последнее слово: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя», но признавая себя худшим грешников. Ученик послушал своего духовного отца, и у него появились силы продолжать читать ее даже в болезненном состоянии, хотя раньше этого исповедания не мог. Враг рода человеческого усилил вскоре свое искушение, но не разумел Промысла Божия. Бог в горниле очищает золотые сосуды Свои. У инока возникли невыносимые головные боли. Снова он шел к своему авве, прося молитв и наставлений. На этот раз святой отец сказал сократить молитву до 5-ти слов: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя». Диавол, не вынося имени Христова бежал, и боли утихли. Так во славу Божию прожил ученик, обретя непрестанную молитву, но под конец жизни лукавый возжелал окончательно сломить его дух. Предсмертная болезнь стала столь тяжела, что доводила монаха до полного безмолвия, так что и мыслить о чем-либо приносило физическую боль. Но в этом случае он не решился бросить Иисусовой молитвы, обратясь к своему отцу. Авва ответил: «Читай только: Господи помилуй!» С такими словами и окончил свою безмятежную жизнь от волнений греховных смиренный монах, удостоившись по смерти мученического венца и зрения лица Божия.

 

2. Страх исповедать свою веру

 

Истинный христианин должен явить себя борцом, по духу близким к древним исповедникам и мученикам. Важно с непоколебимой твердостью и самоотвержением противодействовать силе зла силой слова и молчания, а также примером жизни. Несмотря на все обольщения, пересуды, насмешки, угрозы надо остаться ревностным учеником Христовым, послушным сыном Церкви. Это требует определенного самоотвержения, т.е. уничижения своего гордого «Я», требующего подчинения себе всех обстоятельств. А как раз трусливый человек желает себе такого будущего, в котором не нужно бороться, а жить припеваючи.

 

Кто решился бороться со своей трусостью, должен научиться подражать Апостольской ревности в обличении заблуждений и в распространении евангельской истины. Никто не может сказать, что споспешествовать спасению ближнего - не его дело, а дело одних учителей веры. Наставления апостола: утешайте (увещевайте) друг друга, назидайте кийждо ближняго, вразумляйте безчинныя (1 Сол. 5, 11. 14) - относятся не к одним служителям веры, а ко всем христианам, кто бы ни были они.

 

Мать свт. Трифона (Туркестанова), княгиня Варвара, с удивительным умением и тактом умела поддерживать отношения со светом, не нарушая важнейших христианских обязанностей. Если, например, в обществе назначался вечер, и это совпадало с праздничной всенощной, то она не задумываясь, отклоняла приглашение; если ей случалось быть на чьем-либо семейном празднестве и оно приходилось на постный день, то она ограничивалась чашкой чая, фруктами, но никогда не позволяла себе нарушать поста. Но это не делало ее обособленной, угрюмой, замкнутой. Умная, веселая, общительная княгиня везде была желанной гостьей, душой общества, в ее гостиной всегда можно было встретить самых разнообразных людей, она обладала удивительным умением каждому сказать или сделать что-нибудь приятное. Многих она привела к вере, хотя и были и те, которые не желали нести свой крест или вовсе отвергали его.К сожалению, крест даже сегодня служит для некоторых поводом к претыканию и соблазнам, но стоит ли молчать о кресте, на котором был распят Христос? Ап. Павел не только не молчал, но и взывал: «Мне да не будет хвалитися, токмо о кресте Господа нашего Иисуса Христа». Его речь произносилась не с тем, чтобы соблазнить других, но чтобы возвестить о великой силе креста. Апостол верил, что божественное добро не может быть отвергнуто, даже если некоторые или многие попытаются употребить его во зло.

 

Господь, Самая Истина и Самая правда, стоя пред иудейскими архиереями и Пилатом, не скрывал от них истины, чтоб не подать им причины к заблуждению, но, сказав ее в кратких словах, далее не оправдывался, но с молчанием переносил клеветы и мучения, подавая образ, как себя отвергаться и как носить крест Господень, т.е. скорби, Господом посылаемые.Другое дело – «метать бисер перед свиньями». Дары Божии нельзя позволить употребить во зло, а обходиться с ними надо очень благоговейно, благоразумно и осторожно. Свт. Григорий Богослов отмечает: «Если невозможно истребить вражды, по крайней мере, согласимся в том, чтоб о таинственном говорить таинственно, и о святом – свято. Пред имеющими оскверненный слух не станем повергать того, о чем не должно всем разглашать. Не попустим, чтоб в сравнении с нами оказались достойными большего почтения покланяющиеся бесам, служители срамных басен и вещей; потому что и они скорее прольют кровь свою, нежели откроют учение свое непосвященным». Но «если ты дорогой, возлюбленный брат, - говорит свт. Трифон в Слове о благоразумном разбойнике, - услышишь хулу на Христа Спасителя, а, наверное, тебе приходилось и приходится слышать нечто подобное, если ты услышишь эти хулы на Христа Спасителя от людей, дерзостно отрицающих Его Божество, издевающихся над Церковию, будь тверд, исповедуй Его, как Бога, подобно тому, как исповедовал Его разбойник, когда Он, наш Спаситель, был всеми оставлен, и воззовем к Нему, прося помилования: «Помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствии Твоем!». Затем, когда явятся у тебя искушающие мысли (а они часто посещают нас): достаточно я терпел от болезней, несчастий, - достаточно Господь посылал мне наказаний на земле; я уверен, что Господь Милосердый помилует меня там, - нет, вспомни разбойника, который претерпел на земле самую ужасную казнь, был распят на кресте, - и ты осени себя крестным знамением и скажи: «Помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствии Твоем!». Затем, если, дорогой брат и сестра, ты страдаешь от своих грехов, греховных болезней и привычек... или думаешь, что ты никогда не исправишься, а злой дух шепчет тебе, что ты совершенно погиб, что ты не можешь уже более иметь надежды на милосердие Божие, о, дорогой брат, вспомни тогда о покаявшемся разбойнике, что он по милосердию Божию вошел в рай; что для Господа все возможно, осени себя крестным знамением и воззови из глубины сердца к Нему: «Помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствии Твоем!».Наконец, если действительно смерть застигнет нас неготовыми, застигнет нас неожиданно среди какого-нибудь бедствия, среди какой-нибудь катастрофы и не будет оставаться нам времени для покаяния, о, тогда будем просить Господа словами покаяния, этими словами покаявшегося разбойника: «Помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствии Твоем». Аминь».

 

Увы, Христовой вере, противятся многие, потому что ее заповеди и согласные с нею установления и обычаи далеко не всегда принимаются людьми самодовольными, считающимися себя властелинами своей судьбы. К тому же, если в первые времена Церкви Христовой диавол воздвигал на христиан кровавые гонения со стороны язычников, то теперь, в недрах самого христианского общества, он ищет себе единомысленников, которым тяжелы пути Господни. А потому не будем считать, что мы достойны по жизни своей идти по легкому пути, но, наоборот, будем стремиться смиренно нести свой крест, радоваться тяготам жизни, которые закаляют наш дух, не перекладывать на плечи другого своих обязанностей и не бояться того, что за следование путям Господним будем осуждены людьми. Сказано, что претерпевший до конца спасется, а не тот, кто бросит на половине свой крест, убоявшись человеконенавистника - диавола и слуг его, действующих через неверных Богу людей. Помощью Божией не только укрепляется дух наш, но и получаем мы власть наступать на змею и скорпиона, потому что верующий во Христа верит и в Его животворящую силу, подающую блага всем решившимся исповедать Истину Божию.

 

3. Самооправдание, ложный стыд

 

«Нетленной и блаженной святости не вижу в себе и следа!Не от действия благодатного смирения, но самым опытом,самыми грехопадениями моими убеждаюсь, что я грешен».Св. Игнатий Брянчанинов

 

Часто можно услышать: «Я не жалуюсь на память», - а дойдет дело до послушания или молитвы, или благодарности, так сразу возникает в ответ оправданье – «забыл». От чего же отказывает память? Господь дает способности во благо, а если мы начинаем гордиться, быть излишне самонадеянными, то Он вразумляет, чтобы помочь человеку осознать свой грех. Если же человек и при обличении отказывается от того, чтобы поверить свои тайны Богу и призвать премудрость Божию, то он вовсе теряет разум, способность распознавать зло и добро. Нарушая заповедь, человек рушит основание своего дома, построенного на песке. В основании же всех дел должна лежать истина.

 

Ложный стыд, мешающий признаться в своих грехах, сопряжен с самооправданием. Самооправдание связано с тем, что хочешь выглядеть лучше, чем ты есть на самом деле, и претендуешь на многое из того, чего не достоин. Часто оправдываться любит тот, кто привык спорить, доказывать другим свое превосходство, правоту. И чем больше он выигрывает в спорах, тем больше получает внимания или даже приобретает авторитет. Когда же наступает момент совершения собственных ошибок, ему становится очень стыдно признаться в них, а гордость делает схождение с высокой ступеньки на более низкую очень больным и трудным, отчего нередко возникает уныние или печаль. Неверность Христовым заповедям тут же призывает духа лжи – человек начинает лукавить, флиртовать, появляется фальш в его учительстве. Даже если с внешней стороны совет оказывается хорошим, то с внутренней стороны он может быть совсем неуместным в данный момент и приводить другого человека также в заблуждение. Пустой совет рождается от пустоты, т.е. от разрушенного места. Гордый человек не только жаждет славы, но и боится показать свои недостатки перед другими. Поставил себя выше другого, отказался от помощи, которая была нужна, а в результате прославился гордецом, поставил между собой и людьми стену. Дальше общение с людьми будет также на расстоянии или неискренним - последуют недомолвки или даже пересуды.

 

Св. Пимен говорил: «Своя воля человеческая есть стена медная между им и Богом, камень противуударяющий. Если человек оставит свою волю, то и он скажет: о Боге моем прейду стену. Бог мой, непорочен путь Его. Если же к воле присоединить оправдание, то погибает человек». Оправдание называется личиной добродетели, которой искуситель прикрывает расставляемые им сети для нашего ума и сердца, поэтому об избавлении от оправданий нужно молиться истово, по возможности с коленопреклонением: «Не уклони сердце мое в словеса лукавствия непщевати ми о гресех».

 

Любого рода лицемерие, оправдание своих, а не чужих грехов, смущают душу человека независимо от того, обращает он на это внимание или нет. Лишь наедине с собой или вовсе перед смертью такой человек может понять слова св. Игнатия: «Как безобразна душа, когда она в смущении! Как она прекрасна, когда спокойна! – еще прекраснее, когда завеет в ней благодатный мир от Господа. Это спокойствие, самый этот святой мир исходит в душу, обвиняющую себя, - и вот тому причина: «Душу, которая будет обвинять себя, - сказал великий Пимен, - Господь возлюбит».

 

Никакая скорбь не может сокрушить того, кто признал себя достойным всякой скорби. Тот, кто всякую приходящую скорбь встречает словами блаженного разбойника: «Достойное по делам моим приемлю; помяни мя, Господи, во царствии Твоем!» - тот устоит во всех напастях. «Если веришь, - отмечает свт. Игнатий, - что на тебя неуклонно взирает око Божие, что никакая скорбь не может прикоснуться к тебе без попущения Божиего, то с благодарностью примешь все испытанья».

 

4. Нецеломудрие

 

«Искренние любители добродетели, - говорит прп. Исидор, - и живя в теле исправляют города, и, сложив с себя тело, оставляют по себе жало любви, потому что гробы их подлинно славны, и род их почтен, и память их вечно продолжается. Да и справедливо, потому что приобрели они добродетель, к которой не может прикоснуться кончина». И семейный, и несемейный человек стремится к одному и тому же, но каждый растит в своем сердце любовь теми средствами, какие подходят ему в наибольшей степени.

 

Жизнь девственную, безбрачную может понять, вместить не каждый. Ап. Павел определял девство не только чистотой тела, но и невозмущаемостью духа. Решившийся взять на себя этот подвиг отрекается от многих житейских попечений, чтобы больше иметь времени на попечение о душе, на служение Господу. Но это не обозначает, что он тут же лишается плотских искушений. Бороться с похотью плоти, как в безбрачном, так и в брачном состоянии сохранять чистоту помыслов и чувств, воздерживаться от любострастных взоров, сквернословия, от нескромных шуток, зрелищ, телодвижений, нарядов, от чтения соблазнительных книг и слушания соблазнительных разговоров святые отцы вменяют в обязанность каждому.

 

Сказано, что мир духов действует через помышления и сердечные ощущения, а мир вещественный – через чувства телесные. Даже если нет в человеке разжигания плоти, у него может быть либо нецеломудренный взор, либо хваставство, либо еще что-либо нечистое, оскверняющее его душу. Ведь даже невольное воззрение на чужой грех, может вызывать впоследствии нечистые образы, преследующие неискушенного человека. И виной тому могут быть любопытство, недостаточное смирение, которые допускают ум до поползновения в мыслях. Известно, что многие падали и до такой степени, что сами впадали в блуд, но хранит Господь людей Своих и избавит от сего зла смиренного. Только не нужно останавливаться на рассмотрении возникающих от лукавых бесов нечистых образов, но тут же отсекать их. Уму надлежит постоянно работать, защищая душу и тело от вражеских помыслов. Дух человека, защищенный таким оружием, мужественно встречает врагов и отражает их, не дозволив даже приблизиться к входу. Спасительное Слово Божие угрожает тем людям, которые не хотят защищать свое сердце от искушений или боятся вступать в сомнительную для них битву. Кто же имеет скромный взгляд, для того брань является удобоодолимой и легкой.

 

Один похотливый юноша, увидев красивую девушку, сильно полюбил ее. Благородная девица, имевшая обет девства, тут же отказала ему. Когда же узнала, что юноша ведет себя, как неистовый и бешеный, изобрела способ, которым можно было бы и свою соблюсти невинность, и в нем угасить огонь. Обривши все благолепие волос и помазав лицо пеплом, смешанным с водой, она велела юноше войти к ней, сказав: «Неужели ты любишь это безобразие?» Юноша, как бы придя в себя от своего неистовства, не только угасил в себе огонь вожделения, но даже сделался пламенным любителем целомудрия.

 

5. Нерадение, маловерие

 

Избегание трудностей часто рождает в человеке нерадение, стремление переложить работу или вину на другого. Привыкнув идти по легкому пути, такой человек становится уязвивым со всех сторон, подобно незаколенному железу, которое лопается при первом испытании. Отчего же человек не может проявить силу воли и наступить на «главу змиеву»? От того, что он завистлив, как тот самый змей, и хочет жить в свое удовольствие, или по какой другой причине?

 

Слабоволие часто проявляется в отношении борьбы с грехами, зато, сколько может быть упорства, настойчивости, чтобы добиться любыми путями земных благ! Избегать трудностей можно по той же причине, не желая потерять приобретенные блага. Бывает значительно легче не стремиться приобретать что-то новое, но тяжелее расставаться с тем, что уже имеешь.

 

Тот, кто истинно верит в Бога, признает все заповеданное Им как истинное, тот боится согрешить. Тот, кто любит Бога всем сердцем, тот боится Его огорчить. Нерадение в человеке проявляется всякий раз, как он забывает Бога. Тогда мы не хотим верить в то, что будет Страшный Суд, что каждому воздаться по делам его, а воспринимаем все это как сказку. От того такое легкомыслие по отношению к себе и другим.

 

Св. Григорий Богослов говорит, что память о Боге должна быть непрестанной, если мы хотим очистить свою душу и воспринять Закон Божий не формально, а с полной ответственностью за каждый свой поступок: «Памятовать о Боге необходимее, нежели дышать; и, если можно так выразиться, кроме сего не должно и делать ничего иного. И я один из одобряющих слово, которое повелевает поучаться день и нощь (Пс.1,2), вечер и заутра и полудне поведать (Пс.54,18) и благословлять Господа на всякое время (Пс.33,2). А если нужно присовокупить и сказанное Моисеем, то лежа, и встая, и идый путем (Втор.6,7), и исправляющий другие дела должен памятовать о Боге и сим памятованием возводить себя к чистоте». Страх Божий совершенно отличается от людского страха, который мешает человеку не только исправлять свой характер, но и совершать добрые дела. Для искоренения такого людского страха нужно старание и усилие.

 

6. Неумение просить прощение и прощать

 

Ветхозаветное выражение «око за око, и зуб за зуб» (Исх.21,24) в истинном своем смысле никогда не обозначало месть и не призывало к жестокости, а было призвано, как отмечает прп. Исидор, предупредить обиду, чтобы удержать человека в состоянии кротости. Ведь если человек будет опасаться потерпеть тоже, что делает сам, то он не отважится и на обиду. Если нет делающего обиду, то нет и мстящего. Сказанное же в Евангелии слово о непротивлении злу не является противоположностью ветхозаветным законам, а, только являясь высшим и лучшим, составляет правило самого высокого любомудрия: «Там узаконено вовсе не делать зла, о том же, чтобы охотно терпеть зло, люди кровожадные не могли и слышать, а здесь излагается любомудренное учение о добровольном терпении зла. Сравнительный образ речи не ставит сравниваемаго в противоположные ряды, но показывает превосходство и недостаток в одном и том же ряду. Хорошо не делать никакого зла, но лучше при сем даже охотно терпеть зло. Хорошее дело – брак, но лучше девство. Хороша луна, но прекраснее ея солнце. Посему, как один Создатель луны, которая хороша, и солнца, которое ея лучше, так один и Законоположник Ветхаго и Новаго Завета, узаконивший все премудро, полезно и соответственно времени».

 

«Я говорю вам, - вещает Спаситель, - не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду» (Мф. 5, 39, 40). За прощение грехов ближним обещано нам прощение грехов Отцом небесным, помилование на страшном суде. Непримиримой же злобе угрожает праведный суд Божий и вечная мука.

 

Когда-то давно в Киево-Печерской лавре жили священник Тит и диакон Евагрий. После нескольких лет дружбы они сильно поссорились между собой, так что возымели вражду и ненависть друг к другу. Взаимная злоба продолжалась долгое время, не мешая им даже приносить бескровную жертву Богу. Сколько братия ни советовали им отложить гнев, все было напрасно. Однажды священник Тит сильно заболел и вот уже приготовился отойти в жизнь вечную. Тогда он начал горько плакать о своем согрешении и послал к недругу своему просить прощения, но Евагрий не хотел и слышать о том. Братия, соболезнуя о таком тяжком заблуждении, насильно привлекли его к умирающему, но и тут Евагрия не тронули слезные моления о.Тита. С остервенением Евагрий воскликнул: «Ни в сей, ни в будущей жизни не хочу примириться с ним!» Вырвавшись из рук братии, он тут же пал на землю мертвым. Священник Тит в то же самое время встал с одра болезни здоровым, как бы никогда и не был болен. На вопросы о столь чудном происшествии он ответил: «Будучи в тяжкой болезни, доколе я, грешный, сердился на брата моего, видел Ангелов от меня отступившихся и плачущих о погибели души моей, а нечистых духов радующихся, - вот причина, почему я более всего желал примириться с ним. Но как скоро привели его сюда, и я поклонился ему, а он начал проклинать меня, - я увидел, что один грозный Ангел поразил его пламенным копием, и несчастный повергся мертвым на землю; а мне тот же Ангел подал руку и возстановил от одра болезни». Иноки оплакали лютую смерть Евагрия и с того времени более прилежно стали блюсти себя в чистоте, чтобы никогда солнце не зашло во гневе их.

 

Многие святые угодники Божии говорили о необходимости прощать людям всякую немощь и никогда не тяготились выслушивать все признания и подавать нужные советы. Старцы в монастырях, прощая своим ученикам всякий искренне сознаваемый грех, прежде всего, обращали их внимание на лукавство и фарисейство, гордость и тщеславие. Каких только унизительных качеств не навязывали многие из старцев своим послушникам, вынуждая их признаться в лености, самолюбии, нерадении, нетерпении. Все это нужно было осознать в себе и попросить прощения. Но тем тяжелее это было сделать, чем менее эти качества проявлялись в данной ситуации. Но тем больше они смирялись, чем чаще признавали в себе скрытый грех. Если же случалось, кому поссориться, то святые отцы немедленно призывали тех к себе и мирили, чтобы не оставалось неприязни до другого дня. Живущий в одном из таких монастырей простой старец Антоний так усвоил себе это правило, что, бывало, вечером ходил повсюду в поисках брата, с которым поссорился, и всех спрашивал: «Не видал ли такого-то?» И на вопрос: «Зачем тебе он?» - отвечал: «Да видишь-ли, голова, давеча с ним поразмолвил, а отец говорит: солнце да не зайдет во гневе вашем; надо прощенья просить». И непременно отыскивал брата и исполнял свое благое намерение.

 

Ум тогда смирится перед каждым ближним, когда увидит в каждом ближнем Христа. Все крестившиеся во Христа, как сказано св. Игнатием Брянчаниновым, - до суда Христова – на них. Необходимо признать себя хуже всех людей – этого требует святое смирение. Апостол не просто сказал, что он первый из грешников, а был убежден в этом, потому и нам предлежит большая работа и труд в том, чтобы понять серьезность своих греховных проступков и постараться их больше не совершать.

 

«Блюдите, братия, - говорит апостол Павел, - да не будет когда в некоем сердце лукаво исполнено неверия, во еже отступити от Бога жива» (Евр.3). Прп. Исидор Пелусиот также отмечает еще один род лукавства: «Каждый, оставив без внимания свои грехи, самыя важныя и часто не достойныя никакого снисхождения, с любопытством исследует грехи ближняго, самые малые и часто достойные снисхождения. Каждый печалится, подумав о собственных своих грехах, а, разговаривая о чужих, радуется, и на то тратит все свое время, чтобы выведать и пересудить проступки других. Себе приискивает оправдания там, где их нет, а для ближняго делается жестоким и неумолимым судьею, хотя, в действительности, богат он основательными оправданиями. Посему, кто хочет придумать врачество от такой болезни, тому надлежит обратить душевное око от чужих погрешностей на свои собственные и приучать язык говорить строго не о ближних, но о себе самом; ибо плодом сего бывает оправдание. Глаголи ты беззакония своя прежде, да оправдишися (Ис. 43, 26). Злоречием же порождается тягчайшее осуждение: ибо страшное и превышающее всякую несообразность дело – тем, которые впадают в великие грехи, укорять вовсе не погрешивших или и погрешивших, но в малости».

 

В один из древних египетских монастырей пришел разбойничий атаман, чтобы осмотревшись, затем ограбить его. Для этого он переоделся в монашеское платье. Игуменья, почтя разбойника за старца, своими руками умыла ему ноги, а этой водой окропила инокинь. Когда же вода коснулась очей слепой инокини, она тотчас прозрела. Такова сила веры. Старшина разбойников после виденного чуда покаялся и принял постриг.

 

Тот, кто любит, тот умеет видеть в человеке образ Божий и опираться на хорошие качества в человеке, чтобы помочь ему преодолеть разные искушения. Тот, кто любит, тот не умеет лгать, потому что знает, что истина просвещает другого человека светом Христовым. Любящий целеустремлен до такой степени, что побеждает страх и не боится сказать то, что на самом деле нужно человеку, то, в чем ближний нуждается в данный момент. Из любви он не ждет «лучшей» погоды, а спешит помочь в «ненастье». Из любви он не боится признаться в своих чувствах, как некогда не постеснялся Христос прослезиться при известии о смерти Лазаря, но готов разделить чужую радость и боль.

 

Сердце говорит больше, чем слова, поэтому, обращение к другому человеку должно быть не только словесным, но и молитвенным. В молитве, сказано святыми отцами, человек забывается в Боге, потому что невозможно искренно молиться, держа на кого-то обиду или осуждая его. Только простив все, можно забыть все, что мешало любить даже врага. Хорошо забыть человека в Боге, потому что помнит его Бог. Хорошо быть мертвым для человека в Боге, чтобы отречься от своих предрассудков и довериться Богу, Его воле святой. Это – истинная жизнь, жизнь – Духом, а Дух и мертвит, и живит.

 

10. Гордость

 

Если человек, превозносит себя до небес, считая себя достойным даже Богоявления как Моисей, ставит других ниже себя, считая, что они не могут достигнуть его мнимой святости, - это явное подтверждение гордости. «Есть грехи, - продолжает свт. Игнатий, - совершаемые мыслию, ощущениями сердечными, движениями тела. Все они не малы, все – вражда на Бога! Но когда мысль и сердце наслаждаются грехом, любят как бы осуществлять его мечтанием испещренным, украшенным и продолжительным, таковой тайный душевный грех близок к греху, совершаемому самым делом».

 

Гордость питается наслаждениями, растет, выгоняя из человеческой души смирение, а взамен призывая тщеславные и самолюбивые мысли. Человек должен со всей серьезностью избегать всех вообще грехов. В тех же грехах, в которые впадает телом, словом, помышлением и всеми чувствами, должен ежедневно приносить раскаяние пред Богом.

 

Против сильного недуга должны быть и средства сильные. Так великой злобе человеческой противопоставлена безконечная благость и всемощная благодать Божия: с ее помощью удобно побеждать всякое зло и в себе, и в других, т.е. кротостию, незлобием, уступчивостью, терпением и долготерпением. Добродетелей много, но все они должны быть построены на прочном основании – любви.

 

Из чувства христианской любви к ближним и общей для всех обязанности бороться с житейской гордостью мы должны оказывать ближним услуги во всех духовных и телесных нуждах, подражая Христу, который «послушлив бысть даже до смерти, смерти же крестныя»; должны «не себе угождати, но ближнему во благое к созиданию, ибо и Христос не Себе угоди» (Рим. 15, 2,3).

 

Один египетский старец по святости своей жизни приобрел дар чудотворений, так что слава о нем распространилась очень далеко. Заметив в себе начала гордости, старец начал молить Бога, чтоб ему послано было беснование, что Господь и исполнил. Старец провел в ужасном положении целых восемь месяцев, употребляя в пищу даже собственные извержения. Мирские почитатели его, видя его в таком положении, соблазнились и хорошую славу изменили на худую. Старец же, в свое время, избавившись от беса, в неизвестности и покое работал Господу и пришел в гораздо большее преуспеяние.

 

Непривлекательна бывает и наружность жизни юродивых, но этою непривлекательною наружностью прикрывались высокие духовные совершенства. Епископ Виссарион так говорит: «Можно подражать этим совершенствам, не принимая на себя того, как они проявлялись у юродивых. Можно подражать самоотвержению и смирению, с какими они переносили оскорбления и насмешки, сыпавшиеся на них, как на слабоумных или сумасшедших. На самом деле это были в высшей степени умные люди, но им нравилось, что другие не замечали сокровенной в них мудрости и видели в них одно буйство. Нравилось потому, что это давало им свободу безнаказанно (кто же взыскивает со слабоумных и бессмысленных?) говорить горькую правду всем, нуждавшимся в обличении и вразумлении, даже сильным мира сего; с другой стороны, потому, что соответствовало их глубокому чувству нищеты духовной и с корнем вырывало в них то зло, которое называется гордынею или самолюбием ума - раздражительнейшим из всех самолюбий. Говорим - раздражительнейшим, ибо ни один упрек в недостатках не бывает так чувствителен человеку, как упрек в скудоумии. Скажите человеку: “ты грешен” и “ты глуп”. Чем он больше обидится? Без сомнения, названием глупого. И над этим-то видом самолюбия, самым глубоким, труднее всего искоренимым, возвысились юродивые. Почему в этом отношении, в этом подвиге умерщвления духовной гордости не могли бы подражать юродивым и мы, особенно те из нас, которые носят их имя? Дело не в том, чтобы странным поведением как бы намеренно вызывать насмешки над собою, как поступали юродивые, а в том, чтобы приучить себя к терпению и смиренному перенесению обидных суждений о наших умственных качествах. Кто приучит себя к такому терпению и смирению, тот, и, не будучи юродивым, будет достойным подражателем святых, ублажаемых святою Церковью за подвиг юродства о Христе».

 

Как правило, тщеславие манит человека к вкушению плода запрещенного. Желание завладеть чем-то является последствием зависти. Каждый завидует тем вещам, которые ему нужны для утверждения своей власти, своего гордого «Я». Кто-то бесстыдно смотрит на чужую жену, кто-то желает «выжить» человека с работы, чтобы занять его хорошее место, а кто-то просто неутомим в своих желаниях быть в курсе всех событий, проявляя чрезмерное любопытство и нерадение к своим прямым обязанностям. Телесным чувствам, зрению, слуху, осязанию запрещенный плод представляется всегда более прекрасным. Помысл твердит: «Вкуси, узнай!» Это голос обольстителя, голос, который услышали, во-первых, наши прародители в раю. Он раздается и соблазняет маловерного, нерадивого; соблазняет и убивает. Потому дано нам новое внутреннее делание: «покаяние». Покаянием умерщвляется пагубное влияние чувств телесных; а смирением уничтожается высокоумие, тщеславие и гордость житейская.

 

«Кто в надежде на покаяние повторяет свои грехопадения, - сказал св. Исаак Сирский, - тот ведет себя лукаво по отношению к Богу, такового постигает нечаянная смерть» (Сл.90). Кто же согрешив не теряет надежды на исправление, того ожидает помилование.

 

Церковная история сохранила следующую беседу между некоторым страдавшим от греха иноком и одним из величайших угодников Божиих. Брат спросил преподобного Сисоя Великого: «Отец! что мне делать? Я пал». Старец отвечал: «Восстань». – Брат сказал ему: «Я восстал, и опять пал». – Старец отвечал: «Опять восстань». – Брат сказал: «Доколе же мне будет восставать и падать?» - Великий отвечал: «Доколе не будешь взят из этой жизни».Господь любит смирение, а безумной ревности сверхсильным подвигам, каким бы то ни было, не приемлет: потому что в стремлении к сверхсильному подвигу кроется гордость. Подвиг сверх силы, по учению св. отцов, очень вреден и приносит или смущение, или самомнение, что служит доказательством, что в самочинии или в нежелании осознать свою слабость нет ИСТИНЫ.

 

У некоторых людей тщеславный дух вмешивается в само разбирательство своих грехов. Ища себе оправдания или присваивая себе только вид кающихся, они в глубине сердце молятся как фарисеи. К таким мнимым праведникам, напоказ проявляющих свою волчью кротость в овечьей шкуре, на все стороны кричащих о своем смирении и называющих себя грешниками часто подходит лукавый дух, ждущий очередного падения. Когда же совершает человек новый, все более тяжелый грех, ввергает его или в уныние, отчаяние или в еще большую гордость, затмевающую собой видение греха.

 

«Не советовал бы я, - отмечает святитель Игнатий, входить в подробное и тонкое разбирательство греховных качеств ваших. Соберите их все в один сосуд покаяния и ввергните в бездну милосердия Божия. Тонкое разбирательство грехов своих нейдет человеку, ведущему светскую жизнь: оно будет только ввергать его в уныние, недоумение, смущение. Бог знает наши грехи, и если мы будем постоянно прибегать к Нему в покаянии, то Он постепенно исцелит самую греховность нашу, то есть греховные навыки, качества сердца. Грехи, соделанные словом, делом, сложением помышлений, должно сказать на исповеди отцу духовному; а в тонкое разбирательство духовных качеств, повторю, не должно светскому человеку пускаться: это ловушка, ставимая ловителем душ наших. Познается же она по производимому в нас смущению и унынию, хотя по наружности и облечена в благовидность добра. Нужно это черное покрывало для иноков, чтоб закрывать ими лучи благодати, сияющие из ума их и сердца; нужно это черное покрывало для иноков уже преуспевших, которых зрение греховности своей не может привести в безнадежие, приводит только в смирение. Так некогда носил покрывало на сияющем лице своем Боговидец Моисей. Надо признавать, - и это признание будет вполне справедливым, - надо признавать, что все мы, человеки, находимся больше или меньше в самообольщении, все обмануты, все носим обман в себе. Это – следствие нашего падения, совершившегося чрез принятие лжи за истину; так всегда падаем и ныне».

 

Господь также сказал, что суббота определена для человека, а не человек для субботы. Это же относится и к посту. Одному человеку для крепости сил необходима уха из рыбы, другому, более сильному, хлеб и вода даст ту же крепость. Воздержание, несоответствующее силам, может привести человека в окончательную слабость, лишив тем и службы церковной, и пользы обществу своей работой.Таким образом, ложным состоянием души является то, когда человек хочет достичь высокой цели ради того, чтобы удовлетворить свой тщеславный дух. В духовном мире не существует подвигов для тела, тело лишь служит духу, который ищет смирения и спасения себе и ближним. Именно поэтому св. Исаак сказал: «Лучше смерть в подвиге, нежели жизнь в падении».

 

Терпение болезней должно быть также разумным. Старец Паисий Святогорец сострадал каждому страждущему и с болью молился о тех, кто испытывал боль. О своем собственном здоровье он заботился лишь настолько, чтобы обслуживать себя самого и помочь тем, кто к нему приходил. Он верил, что если кто-то молится за других больных, не обращая внимания на свою собственную боль, то это приводит Бога в умиление и Он слышит такую молитву. Тем не менее старец советовал больным людям сначала сделать все по-человечески возможное для своего исцеления, а уже то, что выше человеческих сил, - оставить Богу. Одновременно он укреплял веру людей, чтобы они относились к своему недугу с надеждой на Бога, не забывали, что на протяжении жизни земной все мы – «пришельцы и странники» (ср. 1 Пет. 2, 11), и готовились к жизни вечной.

 

Не следует желать от себя невозможного, требовать от души то, чего она не может дать. Наши неразумные увлечения должны врачеваться покаянием, поэтому нельзя допускать лукавства перед духовным отцом. За искренне признание во всем дает Бог дух сокрушенный. Благоразумие приходит только к чистому сердцем, желающему подражать во всем Христу. «Где Христос, там Дух Его, там Ум Его – Его непостижимый Отец».Неразумно брать на себя правила, которые невозможно будет понести. Не тщеславное стремление к подвигам должно руководить нашей жизнью, а гармоничное единство тела, души и духа.Св. Игнатий Брянчанинов давал такие советы: «Если вы чувствуете, что от назначенного числа поклонов не утверждается ваше тело, то прибавьте несколько, дабы тело ощутило некоторую усталость, которая способствует сокрушению сердца, помня и следующие слова св. Исаака Сирина: «Смотри, чтоб, желая приумножить несколько труды, тебе не остановиться вовсе и не пресечь всего течения твоего. Не простирай ноги твоей выше силы, чтоб не соделаться совершенно праздным» (Слово 10), но и «всякая молитва, в которой не утрудится тело и не утеснится сердце вменяется отверженною: ибо таковая молитва без души» (Слово 11)... Когда замечаете, что немощь естественная, происходящая от занятия с посетителями или от недуга, обнаруживающегося уменьшением аппетита, бессоницею и тому подобным, тогда полезно послабить телу, дабы оно до конца не изнемогло и не повредилось, будучи понуждено сверх сил. – Тогда поклоны оставьте, и, прочитав сообразно сполна или не сполна вечерние молитвы, пребывайте мирны». И еще: «Когда найдете нужным прибавить или убавить что в вашем молитвословии и чтении по случаю немощи или встретившихся независимо от вас других занятий, делайте это, не сомневаясь и не смущаясь. Будьте свободны! не связывайте себя никакою скрупулезностью. Правила для человека, а не человек для правил. Противным сему пониманием производятся лишь недоумения и расстройства... Идите своим путем, уважая и благословляя пути всех других, благочестно спасающихся».

 

11. Жадность

 

Нестяжательность, или произвольная нищета, составляют один из монашеских обетов; но основанием его служит общая для всех обязанность вести постоянную брань с похотью очес. Мирянину не воспрящается приобретать земные блага, но от него требуется такое же равнодушие к ним, какое свойственно нестяжательному монаху.

 

Однажды к старцу Григорию (Долбунову) пришел пьяница просить денег. Батюшка поискал по карманам – ничего не нашел. Послал сказать: «Прости Христа ради, нет у меня». Вскоре же нашел десятку, и послал за нищим, но того уже и след простыл. Другой же раз встретилась ему на паперти нищенка. Батюшка все карманы вывернул, и нашел только очень крупную купюру денег. И что же? Отдал ее.Усиленная молитва за нищего пьяницу покрывает его грех, и затем не дает ему воспользоваться деньгами на зло своей душе. Если же не можешь достигнуть такой молитвы, то лучше имей при себе какую-нибудь вещь или еду для нищих. Не имеешь ничего с собой – поступи как апостолы, идущие в храм и встретившие у Красных ворот хромого. Они помолились о его здравии, выполнив этим свой христианский долг.

 

Бывают случаи и неразумного попрошайничества. Угодники Божии наказывали людей за лукавство, если они просили денег на добро, а употребляли их во зло. Таким даже и не давали милостыню. Ведь тот же пьяница может часть денег потратить на еду, а часть – на выпивку или сигареты, но не дашь ничего – погибнет от голода и холода. Есть же нищие, которые зарабатывают больше нас с вами. Лучший способ определить, давать милостыню или нет – обратиться к своей совести. Ведь обычно, если мы не даем милостыню, то возникают различные оправдания. Если они связаны с личным грехом, тогда его надо искоренять. Допустим, возникают мысли, что не дадим денег, потому что неудобно останавливаться из-за сплошного потока в метро; из-за того, что далеко кошелек; из-за того, что не знаем, кто перед нами и чем живет на самом деле этот человек, осуждаем. Если мысли связаны с самолюбием, эгоизмом, то надо потрудиться хотя бы несколько раз заставить себя и остановиться, и достать кошелек, и преодолеть страх перед маловерующими друзьями, которые могут подсмеяться над нашей милостыней, и все же дать ее. Если что-то нафантазировали и осудили, то нужно попросить мысленно прощение у этого человека за то, что не знаем о причинах, которые подвигли его просить денег у других. Мы можем быть правы или нет в своих предположениях, поэтому лучше не относить их к конкретным людям, а только к какой-то категории людей, к которой данный человек может и не попасть. Как только осуждение исчезнет, проявится разум и Ангел-хранитель подскажет, давать милостыню или нет. Вот, когда свои грехи уменьшаются, тогда истина и открывается.

 

Жадность может проявляться не только к деньгам, но и к еде. Св. Исидор так говорит о чревоугодии: «Излишнее употребление пищи не есть насыщение, но становится, и называется пресыщением. А пресыщение есть матерь дерзости. Дерзость же, как, по сказанию истории, было некогда в древности в пустыне, - матерь страстей. Ибо сказано: пресытились, и восташа играти (Исх. 32,6). Посему, чтобы не взыграть нам невоздержанием, которое подвергает нас опасности забыть Бога, обуздаем виновника всего этого – пресыщение, тщательно наблюдая, чтобы вкушать только по необходимости и в меру, при этом и именование сохранит свое значение, и не усилится брань чревоугодного упоения». И еще: «Если подвизаетесь законно, то не надмевайтесь тем, что поститесь. Если же величаетесь этим, то лучше ешьте мясо».

 

Одни грехи тяжелее, другие - легче. Надо сперва отучаться от грехов тяжелых, а потом и от легких. Хорошим средством борьбы старец Паисий Святогорец называл славословие: «Бог дает нам благословения, но вкусим мы их или нет – это зависит от нас. Однако как мы их вкусим, если Бог дает нам, к примеру, банан, а мы начинаем думать о более вкусном ястве, которое кушает какой-нибудь миллионер? Знаете, сколько людей, съедая один черствый сухарь, день и ночь славословят Бога и питаются небесной сладостью! Эти люди приобретают духовную чуткость и понимают, когда рука Божия начинает их ласкать. А мы этого не понимаем, потому что наше сердце засалилось и нас не удовлетворяет ничто. Мы не понимаем того, что счастье в том, что имеет отношение к вечности, а не к суете».

 

Объядение грубее и сопряжено с более вредными следствиями, чем лакомство, поэтому сперва отучаются от многоядения, а затем и от сластоядения. Нельзя пренебрегать грехами несмертными, но, наоборот, наблюдать, чтобы какой-нибудь грех не вырос, и не образовалась в навыке к нему страсть.

 

Заключение

 

В какое бы время не жил человек, он всегда начинал свою духовную жизнь с одного – любви. Сначала он познавал любовь близких и лишь на бессознательном уровне ощущал себя под покровом Всевышнего. Он рос и поучался закону, различению добра и зла и все больше учился познавать Бога – Творца Вселенной, в которой он живет. Его любое доброе дело начиналось с того, что он осознавал себя Человеком, а значит и образом Божиим, который понуждал его стремиться к совершенству. Недаром преподобный Серафим Саровский указывал на то, что смысл жизни – в стяжании Духа Святого.

 

Неверующие люди также ищут совершенства, стремятся к прекрасному, отмечают качества сильных, смелых, отважных, добрых людей, но часто не обращают внимания на некоторые пороки, которые лишь в истории оставляют свой след для назидания. Вот и получается, что только в лоне православной церкви можно найти непреложный источник любви, познать неоценимые разумом человеческие ценности, найти смысл своей жизни. Один новоначальный христианин сказал утвержденному в вере: «Я ищу истины. Я желаю быть в истинной христианской Церкви. Я желаю получить спасение», - на что ему дан был ответ: «Если сии желания искренны, то Сам Господь ответствует тебе: Аз есмь путь и истина и живот (Ин. 14:6). Идеже еста два или трие собрани во имя Мое, ту есмь посреде их (Мф. 8:20)».

 

Всякое творение Божие имеет свое назначение, свой смысл существования. И нет ничего неразумного, кроме того, что человек решил сделать сам, по своей воле – грех. Для его исправления недостаточно иметь только прекрасный разум или сердце. И чувства, и разум должны служить Богу вместе, и бороться с грехом они должны также вместе.

 

Через послушание легче всего приблизиться к Богу, потому что отвергаясь от своего гордого «Я» человек приобретает смирение. Даже наставникам апостол говорит, чтобы они желали высших даров. Можно исцелять и наставлять, можно проповедовать и пророчествовать, но ревновать нужно о большем. Через покаяние каждый из нас приближается к Богу все ближе и ближе. И пасущего, и пасомого объединяют узы любви к Богу, поэтому то смирение, которое они приобретают в жизни, становится тем мостом, который, проходя над бездной ада, не дает упасть в нее.

 

Список литературы

 

1. Беседы с родителями священномученика митрополита Владимира.

 

2. Епископ Игнатий (Брянчанинов). Письма о подвижнической жизни.

 

3. Епископ Виссарион. Православное слово.

 

4. Св. прав. Иоанн Кронштадский

 

5. Преподобный Исидор Пелусиот. Письма. Том I.

 

6. Старец Паисий Святогорец. Слова. Том IV. Семейная жизнь.

 

7. Митрополит Трифон (Туркестанов). Проповеди и молитвы.

 

8. Творения Филарета митрополита Московского