Познание основ православной веры

Их было три в наших краях, в разных селах, три четыре человека. Так называли этих девственниц потому, что они всегда одевались подобно монахиням, в черное, иногда их именовали "вековушами", так как они век вековали незамужними. Обыкновенно они по умершим читали Псалтирь, – где их звали. В остальные дни они скрытно жили в какой либо маленькой хате, или "келии", на огородах; как проходила их жизнь, мы не знали: вероятно, читали какое нибудь молитвенное правило, клали земные поклоны, занимались в «свободное» время какой либо работой.
Никогда ничего худого про них не говорили.
В храме они были первыми, уходили – последними. Стояли обычно в сторонке, сзади всех… Своей "стаиной". На молитвах – кланялись низко, кладя кресты твердо, как полагается по уставному. Никогда не говорили и вообще были молчаливыми.
Почему они не вышли замуж, не знаю. Но я хорошо помню, что две из них были даже красивыми: одна – с удивительно белым лицом, блондинка, – хотя волоса их были укрыты черным большим платком, низко надвинутым на глаза; другая, с тонкими чертами лица, брюнетка: а вот замуж не вышли… Видно, думается мне, не пожелали замужества по тем же религиозным убеждениям, которые иных направляют в монастыри. Только здесь было свободнее, чем при послушании в обители.
Про святость их тоже не говорили люди, хотя относились к ним с почтением… Народ наш был разборчив в употреблении слова "святой", – вопреки сектантам.
А третья, известная мне "слепая Даша", была удивительным человеком. Слепая от рождения – у ней в больших глазах белки были без зрачков – она как то научилась по слуху Псалтири: все псалмы и междопсалмия она знала твердо наизусть. 150 псалмов – это не легко запомнить, да еще в порядке их! Довольно полная, с округлым лицом, с расширенными глазами – как это делаем мы, зрячие, когда прислушиваемся к чему либо, с рябинками на лице, всегда довольная, даже ласково улыбающаяся при разговоре… Немыслимо было даже подумать, чтобы она кого либо осуждала! Она особенно твердо крестилась, вдавливая персты в лоб, живот и плечи.
Свой крест слепоты Даша несла совершенно безропотно. И слепота ей, вероятно, была во спасение. Да и посторонние, глядя на нее, легче переносили скорби. А я, вспоминая сейчас о ней, поучаюсь.
Примечательно, что эти чернички никого не учили, не давали советов. И – Боже сохрани – не обличали, не судили; учить – это дело батюшки! К священству всегда относились со смирением, с почтением. А батюшка смотрел на них спокойно, точно не замечал их, будто хранить лишь девство – такое простое и легкое дело! А ведь это явление – замечательное! И стоило бы заинтересоваться им! Но кругом были подобные им – религиозные, смиренные, целомудренные – только – в браке: а это – тоже подвиг. Дух же был один: христианский, православный, потому, вероятно, и не дивились черничкам.
Кстати: брат у "чернички"– блондинки, Семен Иванович, – бывший садоводом у помещиков Ч., живший версты за полторы от своего дома, – тоже был одиноким, холостым. У него была широкая, чистая, бело желтая борода. Он обладал мягким тенором, и всегда пел в хоре. Видно, в этой семье была почему то общая наклонность к девству и к церкви. Спокойный. Относились к нему с уважением.
Что с ним случилось после – не знаю…