Познание основ православной веры

Пятница, 29.03.2024, 11:32

Приветствую Вас Гость | RSS | Главная | Биоэтика - Форум | Регистрация | Вход

[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 1
  • 1
Форум » Православная медицина » Медицинские науки: за и против » Биоэтика
Биоэтика
DayДата: Воскресенье, 05.12.2010, 21:08 | Сообщение # 1
Блаженны кроткие
Группа: Проверенные
Сообщений: 231
Репутация: 0
Статус: Offline
Биоэтика уже довольно долгое время является одной из ведущих проблемных областей, привлекающих интерес научной мысли и общественного мнения. Ситуация, которая складывается в Греции по отношению к биоэтике последние пять лет, представляет значительный прогресс по сравнению с началом 90-х годов прошлого века. За последнее время были созданы комиссии по биоэтике с участием социальных институтов (государства, Церкви, ВУЗов), на высоком уровне организованы и проведены конференции и семинары, биоэтика включена в учебную программу многих образовательных учреждений в качестве основного или факультативного предмета, написаны докторские и магистерские диссертации, а последние два года в Критском университете функционирует межотделенческая программа обучения магистров по предмету "биоэтика".
Широкое распространение Интернета, а также публикация научных журналов и контакты между отечественными и зарубежными образовательными учреждениями - все это создает подходящие условия для доступа к международной библиографии. В результате этого доступа и общения сложилась более полная по сравнению с прошлым картина о содержании биоэтики и о том, что она в себя включает. Тем не менее тщательное изучение биоэтики в Греции вскрывает наличие некоторых пробелов в понимании указанной области. Эти пробелы часто являются результатом поверхностного представления не только о биоэтике как о ветви этики, но и о самих вопросах биоэтики. Другими словами, такое представление зачастую вращается на уровне "поверхностной" деонтологии без углубления в суть проблематики. Поиск причин, ведущих к этому поверхностному представлению - дело достаточно сложное; в будущем оно может составить предмет отдельного обширного исследования.
Однако представление о том, что биоэтика это отрасль науки, принципы и выражаемый дух которой общеприняты, страдает ограниченностью, а во многих случаях совершенно дезориентирует. К такому ограниченному представлению подталкивает и одностороннее изучение международной библиографии по биоэтике, выделяющей ее в монолитную межнаучную отрасль, в рамках которой многие науки сотрудничают, чтобы, основываясь на общепризнанных нравственных принципах, переносить нравственные выводы на медицинские данные[1].
С подобной точки зрения биоэтика понимается как нечто стабильное, как некая данность. Но такое понимание отражает в основном менталитет американской культуры и соответствующие социальные реалии, отстоя намного дальше от мировоззрений других культур. Однако когда одно общество передает и навязывает в неизменном виде культурные и нравственные ценности другому обществу, то при попытке замены новые ценности либо ограничивают традиционные ценности другого общества, либо отвергаются им как инородное тело. Подобное одностороннее представление о биоэтике послужило причиной того, что в ее адрес была высказана справедливая критика, выражающая мысль, что биоэтика функционирует как этика глобализации[2].
Тем не менее, существует часть известных специалистов в области биоэтики, которые рассматривают эту науку под неким другим углом - не просто как отрасль, занимающуюся выявлением и изучением нравственных проблем, возникающих при использовании современной биомедицинской технологии, но и как явление культурного порядка[3]. Такое представление о биоэтике, не упуская из виду все вышесказанное, оставляет место для критического диалога, который порождает условия для функционирования биоэтики и в других обществах. К сожалению, многие из тех, кто оказался вовлечен в диалог о биоэтике, пренебрегают этим измерением биоэтики, воспринимая его как "философскую роскошь" - возможно, под давлением стремительных изменений в области биомедицинских технологий. И в результате, как уже отмечалось ранее, мы имеем поверхностный подход к биоэтике и опасность ее вырождения в деонтологию.

Герман Энгельгардт (биографическая справка).


Профессор доктор Герман Энгельгардт является одним из наиболее выдающихся специалистов по биоэтике в США. С самого начала он глубоко исследовал эту науку и показал ее значение как культурного явления, широко известен в научном мире как Х. Тристрам Энгельгардт. В 1972 году доктор Энгельгардт получил докторскую степень по медицине, защитив диссертацию на медицинском факультете Туланского университета. Является также доктором философии (1969) Техасского университета в Остине. Был стипендиатом фонда Фулбрайтона в Боннском университете (1969 - 1970), стипендиатом института Западного Берлина (1988 - 1989), приглашенным исследователем в Международной Академии Фурсшентума Лихтенштейна (конец 1997), где занимался философией, приглашенным исследователем в Фонде свободы Индианаполиса (Индиана, США, весна 1998).
В настоящее время является профессором на отделении философии университета Райса, почетным профессором отделения медицины и отделения общественной медицины колледжа Байлора. Преподает в университете Райса и колледже Байлора с января 1983 года - после ухода из университета Джорджтауна, где ранее преподавал философию медицины в Фонде Розмари Кеннеди. Доктор Энгельгардт - редактор журнала "Journal ?edicine and Philosophy", главный редактор научного журнала "Christian Bioethics" и научной серии "Philosophy and Medicine", в которой вышло уже более восьмидесяти томов. Герман Энгельгардт занимает также должность редактора серии книг "Philosophical Studies in Contemporary Culture" и является автором более трехсот десяти статей и многих глав книг, более ста десяти рецензий, а также других публикаций. Предмет его научных интересов простирается от европейской философии и истории медицины до философии медицины и биоэтики. Вышло более ста пятидесяти перепечаток и переводов его публикаций. Он принимал участие в издании более двадцати пяти томов энциклопедий, и приглашается в качестве докладчика по всему миру. Наиболее значительные исследования доктора Энгельгардта - "Bioethics and Secular Humanism: The Search of a Common Morality" (Биоэтика и светский гуманизм: поиск общей морали; Philadelphia/London: Trinity Press International/ SCM Press, 1991), и второе, подробно пересмотренное издание "The Foundation of Bioethics" (Основы биоэтики; New York: Oxford, 1996), переведенное на китайский, итальянский, японский, португальский и испанский языки. В 1998 году на китайском языке вышла его книга "Bioethics and Secular Humanism". Одна из последних работ профессора Энгельгардта - "The Foundation of Christian Bioethics" (Основы христианской биоэтики; Netherlands: Swets & Zeitlinger, 2000) - уже переведена на португальский и румынский языки.
Как подчеркивает сам профессор Энгельгардт, эта биографическая справка передает "лишь часть истории". В Великую Субботу 1991 года он был принят в лоно Православной Церкви, что полностью изменило его жизнь. С той минуты он предоставил свою преподавательскую деятельность и все свои таланты на службу Православной Церкви. Следуя новому направлению своей жизни, профессор Энгельгардт начал издавать журнал "Христианская биоэтика", а также выпустил книгу "Основы христианской биоэтики". В Православие обратились также его супруга и две дочери - Христа и Дорофея. Младшая, Дорофея - жена православного священника. Сейчас у профессора семь внуков, крещенных в Православии.
Кроме чтения докладов по философии медицины и биоэтике, Энгельгардт широко выступает в США и Европе, рассказывая о Православной Церкви. В настоящий момент он доцент нравственного богословия и этики Богословской школы преподобного Германа на острове Кодьяк (Аляска). Профессор пострижен во чтеца и служит в храме святого Георгия в Хьюстоне (Техас), принадлежащем Антиохийскому Патриархату.

Об этом интервью.


Профессор Энгельгардт многократно посещал Святую Гору Афон и особенно сдружился с Ватопедским монастырем. В один из своих визитов он дал пространное интервью монастырской братии по вопросам биоэтики. Глядя на вышеприведенную биографическую справку или обратившись к международной библиографии, можно легко убедиться в том, почему Энгельгардта включают в число "великих имен" биоэтики - ученых, имеющих международный авторитет и признание. Его мнение имеет особое значение, а заданные в интервью вопросы и полученные ответы емко охватывают весь спектр проблематики биоэтики: аборты, стимулированное репродуцирование, терапевтическое и репродуцированное клонирование, трансплантации, эвтаназия[4]. Другими словами, ознакомившись с этим текстом, читатель сможет получить авторитетную, емко изложенную информацию, ради получения которой ему пришлось бы перечитать множество томов.
Тем не менее самое важное - это не предлагаемая информация, но способ рассмотрения вопросов биоэтики, который применяет доктор Энгельгардт. Профессор рассматривает вопросы биоэтики по существу и весьма необычным способом. Он смотрит на них отнюдь не поверхностно и не с точки зрения деонтологии, но считает биоэтику культурным явлением западного мира и следствием процесса обмирщения, которому западный мир постепенно подвергается, начиная с 1054 года. Исторические ссылки на западное средневековье, новейшее время и постмодерн важны для более глубокого понимания духа и общества, породившего вначале проблемы биоэтики, а затем и саму биоэтику для их решения.
Вехой в жизни и философской мысли Энгельгардта стало его обращение в Православие в Великую Субботу 1991 года. Его связь с Православием и изучение отцов Восточной Церкви дали ему возможность проникнуть глубоко не только в философские и социальные, но и в духовные причины биоэтических проблем. Ученый идет к их истокам, по его собственным словам - человеческому эгоизму и современному духу погони за наслаждениями и безудержным потреблением. Эта теория позволяет решать вопросы биоэтики на основе подвижнического отеческого духа. Способ, с помощью которого профессор напрямую связывает медико-биоэтические проблемы с духовными явлениями (например, связь клонирования и цели воспроизводства человека с браком и так далее) - поистине удивителен и оригинален. Хотя у Энгельгардта отсутствуют какие-либо систематические ссылки на православную антропологию (кроме антропологии святителя Григория Паламы о связи головного мозга и сердца) как основу рассмотрения биоэтических проблем, тем не менее, Энгельгардт движется в ее духе. Он указывает ясное направление, в котором может работать современный православный специалист по биоэтике в попытке извлечь нравственные и духовные выводы из биологических и медицинских явлений. Хотя профессор и выглядит весьма строгим в своих рассуждениях о применении современной медицинской технологии, тем не менее он сохраняет дух церковной икономии (например, когда говорит об условиях допущения экстракорпорального оплодотворения).
Особую ценность имеют отдельные взгляды на биоэтические проблемы. Можно убедиться в методичности, с которой Энгельгардт анализирует вопрос об эвтаназии и смерти головного мозга, не избегая ни научной аргументации, ни богословских аргументов; то же самое имеет место и в подходе к прочим биоэтическим проблемам. Огромное значение также имеют его замечания о способе функционирования и эпистемологии биоэтики, хотя ученый кажется относительно жестким в своей критике отдельных фактов.
Нужно подчеркнуть, что широта и глубина мысли современного ученого масштаба Германа Т. Энгельгардта не может быть исчерпана в рамках одного, пусть и пространного интервью. Основная цель публикации - дать "ощутить вкус" рассуждений и излюбленной проблематики одного из самых выдающихся современных специалистов по биоэтике, в надежде, что это послужит поводом для дальнейшего знакомства с трудами Энгельгардта.

Доктор Энгельгардт, Вы преподаете медицинскую философию. Что это такое?

Доктор Герман Т. Энгельгардт: Медицинская философия, или философия медицины - одна из научных областей, в центре интересов которой - исследование метафизических, эпистемологических и нравственных проблем, связанных с медициной и биомедицинскими науками. Среди прочего она стремиться понять требования, предъявляемые медициной по отношении к здоровью, болезни, инвалидности и правильному поведению при медицинском обслуживании. Хотя сам я публикуюсь и читаю лекции по философии медицины, но в равной степени интересуют меня и основные вопросы философии. Я преподаватель философии, но у меня есть и диплом врача. Поскольку я пытаюсь сблизить две эти области, то большая часть проделанной мною работы сосредоточена на вопросах философии, которые затрагивают медицину. Однако я использовал и медицину, чтобы пролить свет на основные вопросы, связанные с теорией нравственности и философией науки. В ряде читаемых лекций я концентрирую внимание на истории мысли, но самым важным в моей жизни является то, что я крещеный православный христианин, и Православие для меня намного важнее моей светской жизни и научной деятельности. Мне также нравиться очень много читать.

Добавлено (05.12.2010, 20:55)
---------------------------------------------

Сегодня часто говорят о связи философии с отдельными областями науки.

Д-р Г. Т. Энгельгардт: Это весьма важно. Термин "философия медицины" существует с начала XIX века. Вначале эта наука ограничивалась уяснением способа образования аксиоматического знания в медицине. Например, какие условия требуются, чтобы оправдать конкретный диагноз или допустить специальное лечение? Философия медицины исследовала также смысл основных понятий, таких как болезнь, инвалидность и здоровье, и сосредотачивалась на нравственных проекциях медицины. Тем не менее этот вопрос сегодня принадлежит по большей части к сфере биоэтики.
Термин "биоэтика" был использован впервые в 1970 году, а его употребление в нынешнем значении датируется 1971 годом. Весьма важно признать, что биоэтика возникла как часть некоего "светского" движения[5]. Она не являлась религиозно нейтральной, скорее это было движение, сформировавшееся в Северной Америке и Западной Европе из-за того, что общества утратили связь со своим христианским прошлым и следовавшими из него обязательствами. Вследствие этого основной тенденцией культуры стало нежелание руководствоваться традиционными христианскими источниками. Специалисты в области биоэтики оказались чем-то вроде светских священников, а биоэтика заняла место светского нравственного богословия. Рассматривая появление биоэтики в Греции, можно сказать, что это движение экспортируется из Америки, а затем импортируется в Западную Европу. Истоки его имеют весьма секулярную основу - утверждение таких нравственных рамок, при которых нет необходимости признавать бытие Бога или воплощение Христа. Нужно ясно понимать, что биоэтика закрепила за собой позиции некой светской культуры, формировавшейся на протяжении последних 35 лет, и именно благодаря этому Северная Америка и Европа стали постхристианскими и посттрадиционными обществами. Биоэтика являет собой лишь часть этих кардинальных изменений; она есть некое явление постхристианское и посттрадиционное. Говоря "постхристианское", я имею в виду то, что современная культура и биоэтика стремятся утвердить нравственную жизнь и часть человеческого прогресса на таком фундаменте, в рамках которого не требуется признавать существование Бога и прислушиваться к истине Христовой и к Церкви. Эта светская биоэтика очень часто настроена по отношению к Церкви враждебно.

Вы хотите сказать, что мы являемся свидетелями конца христианского периода в истории человечества?

Д-р Г. Т. Энгельгардт: Да. Возникла культура, которая в большинстве своем является антихристианской, и эти современные изменения имеют глубокие корни в западной истории. Начала этой современной светской культуры были заложены на Западе в XVI веке Тридцатилетней войной (1618-1648) и Гражданской войной в Англии, которая началась в 1642 году, а 30 января 1649 года привела на плаху короля Карла ?. Затем люди начали отступать от христианства. Даже философия тех времен пыталась придать светское измерение христианской нравственности без какой-либо особой религиозной привязки. Выглядело так, словно это было христианство, обращенное к ближнему, а не к Богу и тем более не ко Христу. Христос был где-то "там", часто выступая только в качестве Бога деистов, Бога, Который не принимал личного участия в деле спасения человека. Эта новая светская культура возникала, начиная уже с ?VII века, а с XVIII века и вовсе наверняка, поскольку именно тогда в значительной степени возобладали идеи Просвещения. В Англии в 1688 году имело место то, что называют Славной и Бескровной революцией, завершившейся царствованием Вильгельма III и Марии II, а в конечном итоге - одним из самых обмирщенных периодов британской истории. В то время верность принципам разума и вера в разум были необычайно сильны, что обнаруживалось и ранее, во время культурного синтеза в истории западного христианства XIII века. Была надежда, что разум сможет нести те же функции в светской культуре, какие он некогда имел в западном христианстве, но без особого богословского содержания. Начиная с периода Французской революции 1789 года, твердая вера и претензии от имени разума начали подвергаться сомнению. Если считать, что эпоха Просвещения простирается от 1689 (британский Билль о правах) до 1789 года, то это время более или менее можно признать периодом, в течение которого возникла сильная и даже принудительная тенденция к обмирщению. В конце XIX века и на протяжении XX века вера эпохи Просвещения в разум подвергается сомнению и испытывает потрясения. Так рождается постмодерн. С утратой веры в разум обмирщенный рационализм распадается на многочисленные версии, зависящие лишь от рационалистических способностей человека. Таким образом, из конкурирующих между собой версий того, что служит на благо человеку и его прогрессу, рождается некий политеизм.
Поскольку модерн готов был усвоить элементы христианства и после их "перевода" в свои понятия, он не только использовал христианство, но еще и испытывал на себе его влияние. По отношении к процессу, начавшемуся в конце XIX века и развивавшемуся на всем протяжении XX века (что также важно в свете всего происходящего сегодня), есть новшество - это попытка полностью порвать с христианским наследием. Попытка, которая коренится не только во взгляде на жизнь вне богословского контекста, но и в разрыве с христианской традицией как таковой. Здесь можно обратиться к реакции, которая проявилась в отказе включить упоминание о христианских корнях Европы в конституцию Евросоюза. Это уже подлинно радикальное изменение. В этих рамках биоэтика развивается как поздний модернистский и ранний постмодернистский феномен. С одной стороны, она официально сохраняет непоколебимую веру в разум, а с другой - разбита на многочисленные версии корректного биоэтического поведения. Тем не менее биоэтика едина в одном - она включает всю совокупность интеллектуальной деятельности, которая выражает отрицательные взгляды по отношении к религии вообще и по отношении к христианству в частности.
В любом разговоре о философии медицины или биоэтики автоматически возникает широкий спектр вопросов. Некоторые из них включают весьма специфического содержания философские проблемы; можно рассматривать проявления болезни и задаваться вопросом, достаточны ли объяснения медиков. Философия медицины, занимающаяся подобными вопросами, во многом похожа на философию науки. В этом смысле философию медицины и биоэтики нельзя обвинять в том, что она выражает какие-либо антихристианские предрассудки. Она является попыткой более глубокого понимания такой науки как медицина; это некий интеллектуальный поиск, который обычно безвреден в духовном смысле. Между тем биоэтика, как вновь развивающаяся специализация в более широкой философии медицины, представляет собой сугубо светское явление.

Какова цель биоэтики? Что она преследует и каково ее содержание?

Д-р Г. Т. Энгельгардт: Биоэтика родилась, чтобы обслуживать две связанных между собой цели: теоретическую и практическую. Первая цель - дать теоретическое описание этически правильного поведения для врачей, медсестер и ученых-биомедиков. Вторая цель - подготовить своего рода светских священников, которые могли бы давать советы больницам, медицинским факультетам и исследовательским центрам. Сначала были определены теоретические базовые рамки, с помощью которых устанавливались границы правильных действий, а затем была разработана программа обучения специалистов, которые могли бы давать советы в вышеуказанных рамках.

Иными словами, одна из целей - подготовить экспертов, которые смогли бы впоследствии направлять других?

Д-р Г. Т. Энгельгардт: Да, именно так. Ведь биоэтика имеет как теоретическое, так и практическое измерение. Так, одни специалисты по биоэтике в университетах пишут научные труды, а другие в больницах и исследовательских учреждениях дают консультации - наподобие священников, служащих при больницах, где есть церковь. Как следствие, в каждой крупной больнице, по крайней мере, в США, работают специалисты по биоэтике, которые могут проконсультировать.

Больных или врачей?

Д-р Г. Т. Энгельгардт: Всех: врачей, медсестер, больных и членов их семей.

Каким образом эта новая биоэтика сочетается с другими областями медицины, например, с генетикой или прикладной генной инженерией?

Д-р Г. Т. Энгельгардт: Теоретики-специалисты по биоэтике излагают свои взгляды на правильное или неправильное использование медицины, включая и генную инженерию. Практики-специалисты по биоэтике работают в комиссиях, дающих нравственную оценку исследованиям, или исполняют функции консультантов при больницах. Биоэтика есть и то и другое: с одной стороны, это научные труды, а с другой - группа людей, поставленных для формирования политики медицинского обслуживания, этики и вообще медицинской деонтологии.
Важно отметить особую характерную для Запада черту, отличающую его от православного христианства и ортодоксального иудаизма. Запад (а на самом деле папство в таком виде, в каком оно сформировалось в XII веке) начал рассматривать этику как нечто внешнее по отношению к жизни христианина. Но мы-то, православные, знаем, что не может быть этики, не связанной с христианской жизнью, если сама эта жизнь ориентирована в правильном направлении. Чтобы поступать правильно, я должен перестать любить в первую очередь себя и всем сердцем возлюбить Бога и ближнего своего как самого себя. Для того чтобы принять правильное направление на пути к Богу, надо правильно возлюбить Бога, чтобы и любовь к ближнему обрела правильное направление. Но я никогда полностью не пойму, что это означает, если я неправославный. Вне православного христианства я всегда буду в разной степени уклоняться от своей цели. Ортодоксальные евреи и православные христиане понимают этот богоцентричный характер этического поведения. Ортодоксальные евреи отмечают, что, являясь, Ною, Бог дает ему не учебник по философии, а предписывает, что должен делать Ной и его сыновья (Быт. 9). Да и когда Бог открывает евреям Свой закон через Моисея, то снова предлагает не учебник, а говорит: вот 613 Моих законов, и если вы их будете исполнять, тогда сподобитесь Моей милости. Запад был отделен от Востока представлением, что может существовать этика, не зависящая от необходимого соединения с Богом. Принимая тезис о том, что этика может существовать и вне Бога, Запад впоследствии мог использовать такой подход для критики и реформирования своих религиозных взглядов. Так случилось именно потому, что западная этика оказалась независимой от христианской жизни, поскольку в рамках подобной точки зрения можно было бы дерзнуть утверждать, что религия ничем не отличается от общепринятой этики. В качестве примера последствий такого взгляда можно привести пример движения многих западных христианских конфессий в поддержку женских хиротоний и благословения однополых союзов.

Добавлено (05.12.2010, 20:55)
---------------------------------------------
Считается, что биоэтика - это наука, которая сегодня пытается дать ответ на некоторые трудные вопросы, касающиеся абортов, искусственного оплодотворения, контрацепции, эвтаназии и других подобных методов. Развивается ли данная проблематика вне зависимости от грядущей глобализации и ее этики или, наоборот, именно в связи с глобализацией? Возможно ли существование христианской или православной биоэтики?

Д-р Г. Т. Энгельгардт: Позвольте мне сначала попытаться ответить на последний вопрос. Настоящие философы - это вы, монахи. Святитель Иоанн Златоуст сказал, что монахи - вот истинные философы[6]. "Премудрость", о которой я утверждаю, что люблю ее - это Сын Божий, Которому посвящена Великая Церковь в Константинополе. Мы должны противостоять идее, будто бы вне непорочной жизни Церкви существует истинная и полная философия. Если мы будем считать, что подобная философия существует, то уподобимся папистам и разным их потомкам на Западе из многочисленных протестантских сект. Когда люди сталкиваются в жизни с какими-то проблемами, православная биоэтика приглашает их обратиться к отеческому духу и затем вопросить самих себя, как следует понимать и решать волнующую их проблему в духе отцов. Иными словами, нужно ставить вопросы биоэтического характера и отвечать на них, опираясь на прочный фундамент православного христианства. Но если ставить вопросы нравственного порядка или отвечать на них вне православного поиска Премудрости Божией, то в мыслях сразу же возникает чудовище, худшее любого беззаконного продукта прикладной генетической инженерии. Подобная интеллектуальная прикладная генетика приведет к тому, что некогда сделали и католики: идее, что этика и подлинная философия могут существовать вне покаянной жизни, вне обращения к Богу.
Для православного и философия, и богословие - всегда едины: истинная философия и богословие в конечном итоге приглашают нас научиться покаянию и молитве. В приложении к этике это означает, что если я задаю вопрос о клонировании, то должен буду ответить на него в духе отцов. Я рассматриваю свою позицию с точки зрения отцов. Вернемся к Иоанну Златоусту: в своей двадцатой беседе на Послание к Ефесянам святитель подчеркивает, что женщины были созданы не для того, чтобы рождать самим по себе, как это бывает у некоторых растений, то есть без соединения полов[7]. Златоуст напоминает нам, что мы, и мужчины, и женщины, живем по образу жизни Адама и Евы в раю. В книге Бытия Бог дает правило для отношений между мужчинами и женщинами, которое Христос представляет в качестве правила естественного человеческого воспроизводства[8]. Естественное воспроизводство будет следствием плотского союза Адама и Евы. Речь идет о способе соединения сыновей и дочерей Адама и Евы для воспроизводства потомства. Для признания, что клонирование искажает наш поиск Бога, мне не нужно пользоваться чуждой Православию перспективой. Христиане всегда знают, что сексуальность и воспроизводство должны осуществляться только внутри плотского союза двух супругов. Использование клонирования разорвало бы это плотское соединение супругов друг с другом, как при зачатии, так и при рождении детей.
Когда мы, православные, имеем дело с этическими вопросами вообще и вопросами биоэтики в частности, то должны очень внимательно следить, чтобы не возникла такая этика, которая стала бы неким "третьим лишним" нами и Богом. Как я уже подчеркивал, в утверждении, что у православных нет никаких правил этики[9], есть своя правда. Вместо этики у нас - связь с Богом. Этика не является чем-то независимым в отношениях между нами и Богом, как и философия. Когда этические размышления вмешиваются в отношения между нами и Богом как третья сторона, то они превращаются в то, что святитель Григорий Палама определял как зло. На Константинопольских Соборах 1341, 1347 и 1351 годов была выражена мысль о том, что если философия встает между нами и Богом, тогда роль ее понимается ошибочно. Поэтому мы должны быть уверены, что когда мы, православные, в XXI веке рассуждаем о биоэтических проблемах, мы не повторяем ошибки западного христианства XII и XIII веков. Это означает, что когда мы задаем вопрос, насколько этично клонирование, мы должны сначала задать вопрос, а какое вообще место в брачной жизни, согласно христианскому вероучению, занимает воспроизводство потомства. Для этого мы должны будем обратиться назад и посмотреть на то, как святые отцы понимали отношения между сыновьями и дочерями Адама и Евы.
Православное христианство располагает большим количеством источников, в которых рассматриваются современные биоэтические проблемы. Так, например, отцы Церкви были предельно ясны в вопросе о самоубийстве и эвтаназии, запретив совершать и то, и другое. А в древнем мире самоубийство и эвтаназия были широко распространены. Следовательно, у нас, православных, уже есть представление о понятии "хорошая смерть", а потому разрабатывать какое-то новое понимание у нас нет необходимости. А вот Запад как раз должен был выработать это новое понимание, поскольку стремился к некой этике вне Христа. На Западе хотели сделать логически возможной переоценку христианской этики, а для доведения этого до конца нужно было создать какую-то новую этику, фундамент, идеологию, независимую философию. В конечном итоге эта теория обязана была диктовать людям, что делать аборты - правильно, что самоубийство с помощью врачей - правильно, что соглашаться с эвтаназией - правильно. Но первые тысячу лет христианства ясно признавалось, что все вышесказанное - достойно порицания. Чтобы создать новую этику, поддерживающую аборты и суицид с помощью врачей, светская культура должна была породить извращенное понимание воспроизводства человека и смерти. Поэтому я называю современную биоэтику плотью от плоти светской культуры. Сейчас эта культура стремится стать глобализированной культурой, основой для общественной политики в рамках всего мира. Этот сильный поворот к светскому ракурсу культуры со своей собственной биоэтикой явно смещает центр тяжести от Бога к индивиду. В результате этого процесса обособляющийся от Бога индивид полагает смысл своего существования в свободе, равенстве, удовольствии и личном удовлетворении. К тому же четыре столпа глобализированной этики и биоэтики составляют мощную основу обмирщенного представления об автономии, равенстве, удовольствии и личном удовлетворение индивида или самореализации.

(Продолжение следует)
________________________________________
[1] A.R. Jonsen, The Birth of Bioethics, Special Supplement, Hasting Center Report 123, 6, 1993. D.Callahan, Why America accepted Bioethics.
[2] См. Γ. Μανζαρίδη, Πανκοσμιοπόιηση και Παγκοσμιότητα, Θεσσαλονίκη 2001, c. 157, Χριστιανική Ηθική II, Θεσσαλονίκη 2004, с. 499
[3] Более подробно см. Jessica H. Muller, Anthropology, Bioethics, and Medicine: A Provocative Trilogy, Medical Anthropology Quarterly, December 1994, Vol. 8, No. 4, с.с. 448-467. Masahiro Morioka, Bioethics and Japanese Culture: Brain Death, Patient's Rigths, and Cultural Factors Eubios Journal of Asian and International Bioethics 5 (1995), с.с. 87-90. Его же, Toward International and Cross-cultural Bioethics, в книге Norio Fujiki, M.D.& Darryl R.J. Macer, Ph.D. (eds.) Intractable Neurological Disorders, Human Genome Research and Society. Proceedings of the Third International Bioethics Seminar in Fukui, Eubios Ethics Institute, (1994): 293-295. Frank J. Leavitt, What is an "Integrated Cross-cultural approach to bioethics?", Eubios Ethics Institute Newsletter 2 (1992), 58-59.
[4] Единственный вопрос биоэтики, который не обсудили подробно - вмешательство в геном человека. Тем не менее, часть этой проблематики косвенно включается в позицию профессора Энгельгардта о клонировании и стимулировании воспроизводства. Конечно, вмешательство в гены подробно разбирается в его многочисленных работах.
"Пемптусия", №. 20 Апр. - Июль 2006, с. 120-147, http://www.bioethics.org.gr/03_frame.html
[5] Здесь переводится как "светский" английский термин secular, который означает нерелигиозного и не церковного человека или объект. См. A.S. Hornby, E. V. Gatenby, H. Wakefield, The Edvanced Learner's Dictionary of Current English, second edition, Oxford University Press 1963, с. 897. Для лучшей передачи на греческом языке термины "светский" и "обмирщеный" чередуются.
[6] См. Ι. Χρυσοστόμου, Εις το Κατά Ματθάον, PG 58, 548 и Εις την Ά Προς Κορινθίους PG 61, 52.
[7] См. Ι. Χρυσοστόμου, Ομιλία Κ εις την Προς Εϕεσίους, PG 62, 135.
[8] См. Мк. 10:6.
[9] Православная этика зачастую ведет себя и как антиэтика. Для более подробного ознакомления с этой точкой зрения см. Γ. Μανζαρίδη, Πανκοσμιοπόιηση και Παγκοσμιότητα, Θεσσαλονίκη 2001, c.123 и далее.

18 июня 2009 г.
www.bogoslov.ru

Добавлено (05.12.2010, 20:57)
---------------------------------------------
Продолжение:
http://www.na-gore.ru/articles/bioethics2.htm
http://www.na-gore.ru/articles/bioethics3.htm

Добавлено (05.12.2010, 21:08)
---------------------------------------------
БИОЭТИКА В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ:
ПРОТИВОСТОЯНИЕ С "ПОЛУНАУКОЙ".

Доклад Ирины Васильевны Силуяновой, заведующей кафедры медицинской этики Российского Гуманитарного Медицинского университета, на конференции по биоэтике 21 октября 2010 года.

Современная биомедицина порождает целый ряд этических и правовых проблем в диапазоне от проблемы определения человека до вопроса о том, насколько корректны запреты относительно данной области исследования.

Мне бы хотелось среди этого ряда этических проблем остановиться на трех, с моей точки зрения, наиболее важных в настоящее время.

1. Проблемы между биомедицинскими технологиями и традиционном, морально-нравственном сознании.

2. Вторая проблема – это проблема либеральной легализации, таким образом, социализации биомедицинских технологий.

3. Третья проблема – это проблема конфликта между моральным и правовым сознанием, которое также имеет место в современном нашем российском обществе.

Рассмотрим первый вопрос.

Уже в четвертом веке у Василия Великого в «Беседах на Шестоднев» мы встречаем такие понятия, как «полунаука» и «полуученые». Конечно, Василий Великий не представлял возможностей сегодняшней науки, это была пророческая интуиция.

Феномен «полунауки» по Василию Великому определяется разрывом взаимосвязи между нравственностью и наукой. Он говорит: «Не имеют ли те, кто посвятил себя «полунауке», глаза сов, ибо зрение совы, проникающее сквозь мрак ночи, поражается великолепием света».

У Достоевского в «Бесах» мы видим возрождение этой традиции. Там также Достоевский говорит о этом феномене «полунауки», то есть нравственной неполноте разума. Он говорит об этом такими словами: «Полунаука» – это невиданный прежде деспот, имеющий своих собственных жрецов и рабов. Деспот, которому все преклонилось с любовью и суеверием, до сих пор не мыслим, перед которым трепещет даже сама наука и постыдно потакает ему».

Если мы обратимся к современным ученым, то мы видим, что этот феномен существует. Его описывают другими понятиями. У Фейрабенда это называется «рациофашизм», а у Гайденко – «утопический активизм».

Понятие «антинаука» тоже покрывает эту проблемную сферу. Что же такое, например, по Гайденко «утопический активизм двадцатого века»? Эта парадигма исходит из понимания человека, как самодетерминирующего существа, активного творца техники, своей жизни, самого себя. Естественно, она не приемлет понимание человека, как существа зависимого не только от Бога, но даже и от природы. Этот «утопический активизм» максимально проявляет себя в реальности действующих и применяемых уже ныне биомедицинских технологий. Прежде всего в технологиях с использованием эмбриональных стволовых клеток, в технологиях, связанных с методами экстрапорального оплодотворения.

Кстати, по поступающей информации, средства на финансирование именно этой технологии в будущем бюджете выделяются самые большие по сравнению со всеми остальными медицинскими направлениями.

Сюда же относятся проблема клонирования и, конечно, генная инженерия.

В генной инженерии речь идет, прежде всего, о генодиагностике и генотерапии, где идут манипуляции с соматическими клетками. Мы уже не будем говорить о других проблемах – о трансчеловеке, о евгенических различных реальностях, уже не только проектируемых.

Соматические, зародышевые манипуляции – это также отдельный вопрос, чрезвычайно опасный, который может даже повлиять на вообще изменение генома и вида человека.

Все это заставляет задуматься о тех рисках, которые существуют перед человеком, если мы говорим даже только о его здоровье, непосредственно для самого пациента, для других лиц и для будущих поколений.

Клонирование человека – актуаль

 
SonДата: Воскресенье, 20.03.2011, 23:07 | Сообщение # 2
Блаженны кроткие
Группа: Проверенные
Сообщений: 178
Репутация: 0
Статус: Offline
"ЖИВИ СТЕРИЛЬНО, УМРИ СЧАСТЛИВО?
Священник С. Вогулкин, настоятель Свято-Илиинского Храма г. Екатеринбурга,
доктор медицинских наук, профессор

В биоэтике, науке, призванной защищать природу, в том числе природу самого человека, от его же человеческой агрессии, есть несколько вопросов, которые можно назвать главными, определяющими.
Это вопросы о жизни и смерти, о их смысле и сущности, о допустимости человеческого вмешательства в эти две великие тайны, доверенные человеку. Долго мы избегали ставить такие вопросы перед россиянами, но вот «Комсомольская правда», а за ней и телевидение решили узнать, как наша молодежь относится к стерилизации душевнобольных и эвтаназии («счастливой смерти» или, проще, убийстве из милосердия). И открылась поразительная на первый взгляд вещь: большинство опрошенных без большого смущения и раздумия ответили положительно на оба поставленных вопроса. Да и что, собственно, особенно раздумывать, когда хирургическая стерилизация как надежное средство контрацепции не только рекламируется, но уже достаточно широко применяется, а правительства некоторых европейских стран официально разрешают медицинским работникам «помогать умереть» тяжело больным по их просьбе. Чем мы хуже заграницы!?
Но все ли так просто? Дело в том, что предложенные вопросы должны были бы начинаться не с отношения к стерилизации, а с отношения к аборту. Это первый и решающий вопрос, ибо убийство еще не родившегося и потому совершенно беззащитного человека - самый жестокий поступок и самый четкий критерий, показывающий, в каком обществе мы живем. Видимо, авторы опросов посчитали, что в стране, где на 100 родившихся детей приходится 200 убитых во чреве матери, подобный вопрос ставить бессмысленно, поскольку он уже давно решен положительно. Действительно, у нас опыт абортов, пожалуй, самый большой в мире, тем более, что среди первых декретов советской власти ещё в 20-е годы был декрет об официальном разрешении абортов. Наша страна в этом вопросе значительно опередила все капиталистические страны. Итак, разрешение распоряжаться почти бесконтрольно чужой жизнью получено, получено по наследству от «самого гуманного» государства, подтверждено и еще более «демократизировано» государством нынешним, отчего бы и далее не развить эту деятельность?
И вот уже без всякого стеснения и даже с некоторой гордостью, наши газеты начинают печатать вполне рекламного характера сообщения и статьи о том, что чуть ли не любая женщина может добровольно подвергнуть себя хирургической стерилизации и жить далее половой жизнью, нисколько не заботясь о возможных, читай «роковых» последствиях.
Я сравнительно недавно ещё преподавал оперативную хирургию студентам медицинской академии и учил их, что любая операция должна выполняться только по абсолютным к ней показаниям. А студентам-добровольцам, оперировавшим вместе со мной больных животных, просто запрещал выполнять такие калечащие операции как кастрация или стерилизация, даже если владельцы животных настаивали на этом и предлагали немалые деньги. Что же случилось? Или теперь все дозволено в хирургии? Я уже не говорю о том, что любая самая «простая» полостная операция чревата возможными серьезными осложнениями, я не говорю и о том, что, как известно любому грамотному врачу, даже хирургическая стерилизация не дает полной гарантии от возможной беременности в случае реканализации труб, и такие случаи в литературе описаны. Можно ли убедить этим тех «гуманистов», которые решили бороться с абортами таким «оригинальным» способом? Скорее всего, нет. Но люди, слепо доверяющие им свою жизнь, должны знать, на что они идут. Как и всегда, когда наши технические возможности опережают нашу мораль, самые печальные последствия не заставят себя ждать.
Господь не допустит своеволия человеческого, тем более в этом животрепещущем вопросе. Даже если, как уверяют опрашивающие, речь идет о людях душевнобольных, именно первое слово «люди» решает всю проблему немедленно и однозначно в пользу этих, и без того несчастных людей. Никто, ни врачи, ни их родственники не имеют никакого морального права ставить вопрос о хирургической или какой-либо иной их стерилизации. Где наше милосердие? Где наша врачебная и просто человеческая совесть? Да и в газетных статьях не поднимается вопрос о добровольной стерилизации мужчин: может быть, потому, что авторы их - мужчины?
Эвтаназия - «благая смерть» известна человечеству с древних времен. Пий и Эпикур первыми отправили себя на тот свет этим нехитрым способом, один, выпив яд со снотворным, а другой, приняв яд после обильного «возлияния». Изначально эвтаназия не представляла собой ничего кроме самоубийства, самоубийства постыдного и недостойного человека, в какой бы форме оно ни применялось. И только в наш «гуманный» век всерьез встал и даже в некоторых «цивилизованных» странах положительно решился вопрос об участии медицинских работников в этом «спасительном для больного» деле. Все аргументы сторонников эвтаназии тут же рассыпаются при ближайшем рассмотрении. Никто не имеет права взять на себя смелость поставить диагноз абсолютной смертельности заболевания. Из давней и недавней истории мы знаем, что ошибались в диагнозе и прогнозе заболевания самые известные диагносты.
Ничто и никто не может заставить врача нарушить данную им профессиональную клятву до последней возможности бороться за жизнь больного. Более того, эта же клятва обязывает врача сделать все от него зависящее, чтобы избавить больного от тех страданий, которые, ослабив волю больного, заставляют его «просить о смерти». Если у нас, по бедности нашей, нет каких-то препаратов, это еще не основание для того, чтобы стать убийцей или способствовать самоубийству, что по сути одно и то же. И если родственники, вместо того, чтобы окружить больного постоянной и неусыпной заботой, в чем он нуждается больше всего, обращаются к врачу с подобной же кощунственной просьбой, врачебный долг велит увещевать и пристыдить их, а то и просто удалить от постели больного. Другое дело, что мы просто забыли, как следует достойно провожать человека в тот нелегкий путь за черту земной жизни, который каждому из нас уготован.
Вот этому, а не «искусству» эвтаназии, нам следует учиться, и не на западных, а на наших российских традициях.
Ну а как же результаты опроса? Не верьте вы этим результатам, не верьте, ибо те, кто с легкостью готов обречь на калечащую операцию или недостойную смерть, может быть, своих родных и близких, «не ведают, что творят». Разве задают вопросы из высшей математики тем, кто не освоил еще и таблицы умножения? Разве можно ставить перед людьми, воспитанными на смеси атеизма и язычества, вопросы, касающиеся истинной ценности человеческой жизни? Этому их просто не учили! Обученные наукам и даже в меру образованные наши молодые люди оторваны от настоящей духовной культуры, от просвещения, которое одно и может дать ответ на вопросы об истинном понимании смысла жизни, смысла смерти, смысла страдания.
Жизнь свята во всех своих проявлениях, и не нам, которые не сами добыли, а получили её как высочайший дар из рук Всевышнего, распоряжаться ей с такой преступной легкостью. "
http://orthodox.etel.ru/2001/04/steril.htm

 
Евг_МедДата: Четверг, 31.05.2012, 22:41 | Сообщение # 3
Знакомлюсь
Группа: Пользователи
Сообщений: 1
Репутация: 0
Статус: Offline
К биоэтике
Разговор о биоэтике хотелось бы начать с самого начала – определения сути жизни вообще и жизни человека в особенности, включая вопрос о ее смысле, понимаемом как всеобщей цели жизни с позиций вышестоящей системы.
Как заповедано, Господь сотворил наш мир в несколько шагов, последовательности деяний величайшей мощи и значимости.
Первым актом творения было создание самой сущности – материи, способной быть и отражать бытие, заключающееся в осуществлении Божьих физических законов.
Следующим актом творения было создание жизни – структуры материи, наделенной свойством репродуктивности, воспроизведения себя в целях продления жизни и охвата ею все большего пространства.
Заключительным актом творения стало создание Господом человека, наделение одной из структур жизни Его собственным свойством – свойством продуктивности, творения.
Жизни вообще присуща особого вида материи и отсюда имеет ее свойства отражения и физического бытия, дополненные репродуктивной функцией и свойством приспособления к окружающей среде (это называют биологической жизнью).
Человек как вид живого, также имеет материальное воплощение (т.е. обладает свойствами существования и отражения), структуру и свойства биологической жизни (т.е. обладает свойствами репродуктивного продолжения и приспособления). Главное его отличие от всего прочего живого составляет данный ему Божий дар творения, продуктивного мышления, созидания и изначально присущее нравственное начало, понимание справедливости, истины, добра, порядочности, способности к милосердию и любви.
Господь волей своей сотворил мироздание как среду обитания и поле деятельности своего любимого детища – человека, человечества. Создал Он человека по образу и подобию Своему, т.е. наделил его Своими определяющими чертами и свойствами: вездесущностью, всеведением, всемогуществом и, более всего, милосердием и любовью. Только дал все это человеку не одномоментно, не единым вливанием, а в потенции, в возможности достижения этого по мере становления и развития, телесного и духовного, индивидуального и коллективного, персонального и социального.
Системной задачей и смыслом жизни человечества можно полагать именно приближение к образу и подобию Божьему.
Отсюда допустимость или отвержение тех или иных экспериментов человека над собой целесообразно рассматривать именно с такой точки зрения: сохраняют ли и развивают ли они определяющие человека черты и свойства, способствуют ли его приближению к образу и подобию Божьему.
 
Форум » Православная медицина » Медицинские науки: за и против » Биоэтика
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:

Форма входа