Владимир Диксон
ПАМЯТЬ http://sobesednik.orthodoxy.ru/html/arhiv/2_2002/rostok_2_2_02.html
Была жестокая зима. Когда дворник проходил под окнами, снег хрустел. От лошадей шел туман. Из труб дым поднимался тонкой струйкой прямо в небо. На Митю надевали башлык и валенки, и варежки, подбитые кроличьим мехом. Мороз щипал за нос.
Ночью трещали полы, в печках пело пламя, на окнах разбегались узоры. Папа с завода приезжал под вечер. Пока ждали папу, Митя вырезывал картинки из журналов или рисовал по белой бумаге и раскрашивал рисунки.
А за окнами снег становился синим, и под елками прыгали пушистые толстенькие снегири. <…>
Приехал папа. Митя смотрел в окно, как папа откинул клетчатый плед, вышел из маленьких санок, что-то сказал кучеру – и у папы и у кучера изо рта шел пар. Было холодно и радостно. Когда папа обогрелся, Митя побежал к нему в спальню. Папа белым большим полотенцем вытирал руки, а мама сидела у окна в кресле. Папины усы щекотали Митину шею, и пахло свежим мылом и морозом. Папа – выше всех и всех добрее.
Теперь пора обедать. Пока мама разливала суп, горничная Лиза сказала:
– Какой-то пришел в кухне, хочет барина видеть.
Папа ответил:
– Я после обеда выйду к нему; не к спеху. Кто он такой?
– Мужик какой-то. Странный он.
– Пусть подождет. Дайте ему чаю.
И пока обедали, в кухне ждал мужик. Было самое любимое Митино пирожное – шоколадный крем. Папа тоже любил крем: "Мы с тобой лакомки – сладкое очень полезно!" Мама смотрела неодобрительно, и папа добавлял: "Мне полезно, потому что я большой, а тебе вредно, потому что ты маленький".
А мама смеялась: "Нет, и большим вредно". И папа смеялся: "Это только так кажется".
У папы особенный смех: если папа смеется, то ему обязательно весело; если ему не весело, он не смеется. У папы две улыбки – одна грустная, другая радостная: но обе настоящие, а не поддельные, как у лавочников.
Кроме шоколадного крема Митя очень любит варенье из персиков, гурьевскую кашу и клюквенный кисель. И чай из маминой чашки. Один раз Митя пил чай из маминой чашки и показывал руками, как курица цыплят сзывает; и нечаянно задел рукой за чашку; чашка упала и разбилась. Митя очень испугался: он знал, что мама чашку эту очень любит. Вид у него стал очень жалостный: он, как зверек, посмотрел на маму. А мама встала, подошла к Мите и обняла его и так ласково поцеловала. И Митя заплакал от радости.
Вот кончили обедать, и мама говорит:
– Должно быть, тот человек все ждет в кухне.
Папа сказал:
– А я и забыл про него.
Папа взял Митю за руку, и оба пошли на кухню.
У плиты сидел старик, и вид у него был необыкновенный: борода совсем седая, всклокоченная, и длинные седые волосы, а брови совсем черные, густые и лохматые. На нем – старый тулуп и валенки. А глаза – пронзительные и бесконечные.
Дворник подбрасывал дрова в плиту, и когда вошел папа, толкнул старика и сказал:
– Вставай, когда барин входит.
Старик только глазами повел и так рукой сделал, и Мите стало страшно.
Папа спросил:
– Вам что?
Старик поднял голову и голосом таким – глубоким и ровным – ответил:
– А вам что?
– ?
– Мне есть нечего.
И папа вынул из кармана кошелек: у папы кошелек особенный – словно маленький мешочек, посередине колечком перетянут, и с обоих концов открывается.
– Не надо денег, я не за деньгами. Вы меня на завод определите.
– На заводе мест нет.
И папа все-таки открыл кошелек. Тут человек встал во весь рост – и был он ростом выше папы, – и такие у него стали страшные глаза. Но он ничего не сделал, только у двери остановился и закричал:
– Покайтесь, окаянное племя! Грехи ваши вопиют к небу!
Мите стало жутко, и он щекой прильнул к папиной руке. А Алексей-дворник вовсе не испугался и презрительно закричал:
– Не орать у нас! Что ты за цаца такая?
Человек ответил:
– Я не цаца. Я Михаил Архангел.
И ушел. Митя заплакал. Папа взял Митю на руки и унес его в комнаты. Когда Митя плачет, папа берет его к себе в кабинет. Кабинет – большой и темный. Там стоят шкафы с книгами, а сторожит их медведь – большое чучело на задних лапах; у медведя язык розовый и нет хвоста. Митя искал хвост и не мог найти. В кабинете висит картина – "Запорожцы пишут письмо": сидит голый мужик, похож на Настю, коровницу, – пишет, а вокруг стоят другие и смеются.
Запорожец, хотя и мужик, а руки у него чистые; а Митя не запорожец, а руки у него грязные. Мама говорит: "Надо руки мыть десять раз в день, чулки менять каждый день, а рубашку три раза в неделю". Митя говорит так: "Мне все равно, что рубашка грязная". А старая няня Паша (не Митина, а сестер двоюродных) его укоряет: "Вот ты и срамник. Пойдешь по улице – тебя телегой задавит, станут с тебя белье снимать, а у тебя штанишки-то грязные – и стыд тебе будет".
В кабинете – камин. И перед камином папа садится в кресло, а Митя к папе на колени. Папа рассказывает сказки. И так сладко – и пахнет чем-то старым и настоящим, а сзади стоит медведь бесхвостый, сторожит книги.
Добавлено (26.12.2010, 16:40)
---------------------------------------------
Рассказ о Мите http://sobesednik.orthodoxy.ru/html/arhiv/2_2002/rostok_3_2_02.html
Рассказ об учителе http://sobesednik.orthodoxy.ru/html/arhiv/2_2002/rostok_4_2_02.html